— Наверно, изучают растения в процессе их развития, — осторожно заметил Умид.
— Вот именно! — директор поднял указательный палец. — Предпочитают иметь дело преимущественно с самими растениями. А по мне, чтобы не изобретать велосипеда, надо пообтереться какое-то время среди хлопкоробов, поговорить с ними, посоветоваться. Периодическими наездами ничего не добиться. Нужно время, чтобы завоевать доверие дехкан, — тогда они откроют перед вами душу. А то, знаете ли, бывает, признается дехканин приезжему начальству — мы, мол, то сделали и то, а «начальник» и уцепится за полу его халата: «Кто вам давал такие указания? Почему самовольничаете?..» Если же они поймут, что вы хотите им помочь, — о-го-го, многое от них узнаете.
— Я бы с удовольствием поехал, чтобы снова повидаться с Кошчи-бобо. По-моему, он один из тех, кто не прячет за пазухой то, что знает.
— Прекрасно. Я уведомлю об этом вашего руководителя.
— Спасибо, Шукур-ака. Полмесяца мне хватит, чтобы дочитать эту энциклопедию.
Директор не понял и, приподняв брови, вопросительно посмотрел на молодого аспиранта. Смутившись, Умид пояснил:
— После разговора с тем стариком у меня осталось впечатление, будто я оставил недочитанной интересную книгу. И лежит эта большая редкостная книга посреди поля, до сих пор не найденная учеными.
— А-а, вы это хорошо придумали, — засмеялся директор. — Так вот поезжайте и прочтите эту книгу.
Когда окурки были раздавлены о стоявшую на подоконнике пепельницу, Умид откланялся и вышел.
Перед уходом Умид постучался в дверь к Салимхану Абиди.
— Входите, — донесся недовольный голос домуллы, не любившего, когда его отрывали от работы. Увидев Умида, он откинулся в кресле, сиял очки. Морщины на его лице разгладились, он развел в стороны руки, словно собирался обнять вошедшего. — А-а, входи, входи, мой дорогой. Я думал, ты уже ушел, забыл заглянуть ко мне. Посиди пять минут. Сейчас я дочитаю еще несколько страниц, и мы поедем. Наша Сунбулхон-ая сегодня обещала приготовить чучвару. Ммм, как она готовит чучвару, — домулла поднес к губам пальцы, сложенные в щепотку. — Пальчики оближешь!
— Спасибо, домулла. Но сегодня я не смогу поехать к вам — срочная работа на завтра.
— Плюнь! Плюнь на работу, мой дорогой! У нас у всех срочные дела. Разумеется, чем раньше ты сумеешь придушить вилт, тем больше тебе чести. Но один вечер ничего не решает, мой милый.
— Завтра я должен вернуть в библиотеку пособия, из которых не успел выписать цитаты для вашей брошюры, домулла. А там есть очень интересные мысли.
Абиди задумался.
— Мда, — промолвил он, кладя руки на край стола. Пальцы-сардельки заплясали по полированной поверхности. — Это серьезное дело. Ладно, чего уж там, сегодня поработай, — великодушно согласился домулла, и снова лучики морщинок разбежались от краешков его засветившихся глаз, губы расплылись в улыбке.
— Я все это хочу закончить сегодня еще и потому, что собираюсь вас просить командировать меня в Фергану.
— Что ты там потерял сейчас? — изумился Абиди. — Погляди-ка, что на дворе делается.
— Я, домулла, сейчас работаю как слепой. Чтобы избавиться от этого чувства, мне надо побывать на участках, пораженных вилтом, поговорить с колхозниками.
Снова пальцы-сардельки заплясали на глади стола. Поразмыслив, профессор сказал, переходя на официальный тон:
— Хорошо, поезжайте. Трех-четырех дней вам, думаю, достаточно. Право же, не к лицу аспиранту в этакую непогодь, как полоумному, бродить по полям. Ну, раз уж вам загорелось, не смею удерживать. Поезжайте — и убедитесь, что ваш домулла был прав… В сущности, конечно, нам, селекционерам, необходимо выезжать в поля. Но для этого нам бог дал весну и лето. А осенью и зимой мы обычно сидим у жарко натопленных печей и подводим итог работе, проделанной за лето. Почитываем книга, брошюры, подшивки газет — интересуемся, что говорят по тому или иному поводу другие ученые. Иногда собираемся вместе, проводим консилиумы… Кто знает, может, я характером похож на своего покойного отца. Помнится, мой покойный отец вел свои торговые дела в течение всего лета. А зимой устраивался поудобнее около сандала[21] и читал вслух, уже в который раз, священное писание «Або Муслим» или «Халиф Лайло и Лейла». Совершал паломничество в святые места — Авлие-ата, Тукмок… Где только он не побывал!.. Что ж, укаджан, можете отправляться, я не против. Для приличия уведомите и его тоже… — Абиди показал глазами на потолок. — Нашего директора.
21