Нам, писательницам, твой вопрос тоже показался забавным. Когда мы его прочитали, нам пришла в голову идея, что в теле могли бы сосуществовать живые и мертвые части, и мы подумали: «Какую классную шутку можно на этом построить!»
Но, когда мы собрались придумывать эту шутку, у нас стали появляться тревожные вопросы вроде: если тело не умирает сразу, то, может, есть момент, когда мы наполовину мертвы или наполовину живы? А-а-а-а-а! А особенно беспокоит в этой идее то, что если мы будем наполовину мертвы или наполовину живы, то, возможно, мы это заметим и нам будет больно или мы будем страдать. Так что при таком раскладе было бы лучше, если бы все тело умирало сразу. Чик! – и все.
Однако же мы с прискорбием должны сообщить тебе и всем тем, кто прочтет эту книгу, что это не так: тело никогда не умирает сразу! Даже если смерть происходит внезапно, например в результате несчастного случая, это всегда определенный процесс. Когда останавливается сердце, кровь перестает двигаться по телу и кислород больше не попадает в клетки разных его частей. Те клетки, которым нужно больше кислорода, чтобы продолжать работать, умирают первыми. А те, что могут продержаться без кислорода больше времени, и проживут чуть дольше.
И вот тут у нас есть хорошая новость о том, что нас беспокоило, Ариадна! Клеткам мозга нужно много кислорода, так что они умирают сразу. И слава богу! Начиная с этого момента мы хоть и умираем постепенно, но уже ничего не воспринимаем.
Следующими умирают клетки сердца, поджелудочной железы, печени и почек – это может произойти примерно на час позже. Кожа и роговица глаз способны продержаться несколько часов, а белые кровяные тельца могут прожить еще до двух-трех суток после остановки сердца.
Так что нет, наше тело не умирает все сразу. И да, может быть так, что одни части тела еще живы, а другие – нет. Но голова Марии-Антуанетты не смогла бы насладиться последним глотком любимого напитка, потому что ее мозг был бы уже мертв, а мертвый мозг не может ни наслаждаться, к сожалению (ох!), ни страдать, к счастью (уф!).
Приходила ли тебе мысль о том, что…
…именно потому, что тело умирает не все сразу, можно пересаживать еще живые органы тем людям, которым это нужно, и тем самым спасать жизни?
Возможно, тебе будет интересно прочитать еще ответы на вопросы 2, 3, 5 и 36.
5. Откуда мы знаем, что мертвый действительно мертв?
Элиана
Дорогая Элиана,
ты можешь представить себе, что просыпаешься в гробу под землей? А-а-а-а-а! На помощь!
Но – ш-ш-ш! – лучше не кричать, ведь у тебя мало кислорода и его нужно беречь. Дыши так медленно и глубоко, как только можешь, и всей душой желай, чтобы кто-нибудь пришел, открыл могилу и спас тебя до того, как ты по-настоящему умрешь.
Всё! Стряхни с себя этот кошмар! Тафофобия – это страх, что тебя заживо похоронят. Сейчас нам это может показаться немного преувеличенным, потому что в XXI веке вероятность того, что с нами может случиться нечто подобное, очень мала, если не сказать – вообще не существует. Но так было не всегда.
В прежние времена в распоряжении врачей не было таких приспособлений и инструментов, с помощью которых можно было бы с точностью установить смерть пациента. В отсутствие технологий медикам приходилось опираться только на то, что они видели и слышали. Если сердце переставало биться (у человека не было пульса) и не наблюдалось внешних признаков дыхания, то считалось, что человек умер. И иногда бывало сложно понять, действительно ли он умер или это только кажется. Не раз случалось, что такие ошибки приводили к трагедиям или ситуациям вроде той, что на картинке (только без телефона): «Эй! Я живой!»
Приведем пример. Дождливым осенним днем 1571 года в английской деревне Брэфинг мужчины, несшие гроб с телом некоего Мэтью Уолла, поскользнулись на мокрой листве, которая одеялом укрывала дорогу к кладбищу. Только представь себе это падение! Все растянулись на земле и рядом гроб! А внутри него молодой Мэтью очнулся от удара и в ужасе начал колотить в крышку – бум! бум! бум! – чтобы ее открыли. После этого он прожил еще 24 года.
Мэтью повезло, но было много других случаев, когда кого-то признавали умершим и хоронили по ошибке; к тому моменту, как это все выяснялось, было слишком поздно – человек уже был по-настоящему мертв.