Настал сумеречный день Уорлорна.
– В прошлом году света было больше, – услышал Дерк голос позади себя. – Теперь каждый следующий день темнее и холоднее предыдущего. Две из шести звезд Чертовой Короны находятся сейчас позади Толстого Черта, и от них нет никакого толка, другие продолжают уменьшаться. Сам Черт еще довольно ярок, но и его красный свет слабеет. Выходит, что Уорлорн живет в угасающем свете заката, за которым не будет рассвета. Еще несколько лет – и все семь солнц станут далекими звездами, а на планету вернется лед.
Говоривший стоял неподвижно, лицом к рассвету, слегка расставив ноги, положив руки на бедра. Это был высокий худощавый мускулистый мужчина. Распахнутый, несмотря на холодное утро, ворот рубашки обнажал загорелую грудь, которая казалась медной в свете Толстого Черта. Бросались в глаза высокие скулы, тяжелая квадратная челюсть и волосы до плеч, такие же черные, как у Гвен. Его руки, покрытые густыми черными волосами, украшали два массивных браслета: левую – серебряный с жадеитами, правую – из потемневшего железа с красными светящимися глоустоунами.
Дерк остался сидеть на крыле ската. Незнакомец смотрел на него сверху вниз.
– Вы – Дерк т’Лариен, бывший возлюбленный Гвен.
– А вы – Джаан.
– Джаан Викари из Сообщества Айронджейд, – представился мужчина. Он шагнул вперед и поднял обе руки вверх, словно демонстрируя собеседнику пустые ладони.
Дерку был знаком этот жест. Он встал и приложил свои ладони к ладоням кавалаанца. И в этот момент заметил кое-что еще: на черном металлическом поясе Джаана висел лазерный пистолет.
Викари перехватил его взгляд и улыбнулся:
– Да, кавалаанцы носят оружие. Это одна из наших традиций. Надеюсь, вас это не шокирует, как кимдиссца, приятеля Гвен. А если вас это тоже приводит в ужас, так это не наша вина, а ваша. Лартейн – часть Верхнего Кавалаана, и вы не вправе ожидать от нас отступления от своей культуры в угоду вашей.
– Я и не ожидаю. Наверное, из-за того, что узнал о вас прошлой ночью. И все же этот обычай кажется мне странным. Что, здесь где-нибудь идет война?
Викари слегка улыбнулся, блеснув зубами.
– Здесь постоянно идет война, т’Лариен. Сама жизнь – война.
Помолчав, он спросил:
– У вас необычное имя, т’Лариен. Ни я, ни мой тейн Гарс никогда не слышали такого. Откуда вы родом?
– Я родился на Бальдуре, очень далеко отсюда, на другой стороне галактики от Старой Земли. Но я почти его не помню. Родители привезли меня на Авалон, когда я был еще маленьким.
– И вы много путешествовали, как сказала мне Гвен. На каких планетах вам пришлось побывать?
Дерк пожал плечами:
– Прометей, Рианнон, Тисрок, Джеймисон… Авалон, разумеется. Всего около дюжины. Большей частью планеты с более низким, чем на Авалоне, уровнем цивилизации, на которых могли пригодиться мои знания. С хорошим образованием легко найти работу даже без особых талантов. Меня это устраивает. Я люблю путешествовать.
– Но до сих пор вы не залетали на Покров Искусителя. Вы не знаете ни одной планеты дальше джамблсов. Вы увидите, что здесь все по-другому, т’Лариен.
Дерк поморщился:
– Как вы сказали? Джамблсы?
– Джамблсы, – повторил Викари неизвестное Дерку слово. – Вулфхеймский сленг. «Косяковые миры». От слова «косяк», дверной косяк. Я узнал его от своих приятелей, вулфхеймцев, когда учился на Авалоне. Так они называли Межпланетье, пространство между Внешними Планетами и Поселениями Старой Земли первого и второго поколений. Именно в звездных системах Межпланетья хранги поработили некоторые планеты и там воевали с Империей Земли. Большинство планет, названных вами, тоже затронула война и последовавший за ней развал Империи. Сам Авалон – поселение второго поколения и когда-то был столицей сектора. А это немало для столь отдаленной планеты. Вы согласны?
Дерк кивнул:
– Да, я немного знаком с историей. Судя по всему, вы знаете гораздо больше.
– Я историк, – признался Викари. – Моя работа большей частью заключается в попытках извлечь исторические факты из мифов моей родной планеты, Верхнего Кавалаана. Именно для этого Айронджейд послал меня на Авалон, не считаясь с затратами. Я должен был изучить банки данных старинных компьютеров. Я провел там два года. Свободного времени было много, и я увлекся общими вопросами истории человечества.
Дерк ничего не ответил и устремил взгляд на рассвет. Красный диск Толстого Черта наполовину выполз из-за горизонта, показалась и третья звезда Колеса. Она была немного севернее предыдущих и светила не ярче обычной звезды.