— А что предложили тягальщикам и прочим чернорабочим? — С балкона второго этажа Дома решений был хорошо виден берег, на котором кипела работа на причалах и около них. — Закон предписывает делать дань лёгкой, а подчинение охотным. Когда мы шли сюда, я видел лица простых людей, и по ним ясно, что в долине Альвикан это получается хорошо.
Помощник наместника, смотревший на суету у причалов, повернулся к Пророку.
— Хорошо, и хорошо весьма! Дело в том, что дань здесь мы берём только с тех, у кого есть свои слуги или работники. И дань притом невеликую, могли бы и вовсе не брать, но иначе эти ничейные в своей привычке считать и перевзвешивать нас просто не поймут. Доля в торговле — наш основной доход на реке Альвикан. А поскольку без наших водных тягачей и нашего оружия они уже никуда не ходят…
Пророк понимающе усмехнулся. В долине Альвикан было явно и зримо воплощено начертание “пусть жизнь ничейных, принявших закон людей Завета, станет лёгкой и радостной, дабы не сомневались они в истинности Закона и в праве людей Завета”. Здешние торговцы умели распознавать выгоду, и сиюминутную, и будущую — поэтому в своё время, когда в эти земли пришла скиния Заветных, не потребовалось являть силу Высшей воли, и тем более гнев Высшего. Пророку той скинии оказалось довольно первой речи и показанных картинок, а также вида стеноката и тягачей, пришедших к границам долины, чтобы собравшийся в ратте совет забросал его вопросами об условиях принятия закона Заветных, объеме дани и ориентировочной плате за использование техники и оружия.
— А те, кому раньше осталось бы только наниматься в тягальщики, теперь строят качальные дворы для топливного масла невдалеке от долины, — добавил помощник наместника. — Пару лет назад была найдена толстая жила, что очень кстати, поскольку уголь для водных тягачей приходится завозить из ничейных мест ниже по течению, а раньше и вовсе из Мци-Хабрит таскали. Скоро перейдём на жидкое топливо, переделка двигателей уже вовсю идёт.
“Только вот заполнить бочки скинии уже второй день не можете,” — подумал Пророк. Топливо в долину привозили непрерывно, но все телеги направлялись к берегу, где находилась выгороженная пристань для водных тягачей. В здешнем Доме решений ссылались на необходимость обеспечения срочных договоров и постоянных соглашений и жаловались на ничтожную выработку легкого масла, которое требовалось совлам. Сегодняшним утром Шенай Бартеом предлагал отладить работу совлов на среднем топливном масле, взяв для стеноката дополнительный запас угольной крошки. Ниосат Кареши был категорически против, напоминая, что совлы и так молитвоёмки дальше некуда. Пророк отмалчивался, а когда спор пошёл на третий круг, бросил старшему управляющему:
— Иди в комнату связи Дома. Сообщение в совет таково: продолжаем ожидать пополнения запасов скинии, необходимых для выхода в землю Архаб. Выйдем сразу после получения необходимого. Подпись: Пророк. Повторение: Кодех, Синклит.
Когда Кареши выскочил из шатра, Пророк посмотрел на Бартеома, явно удивленного дополнительными адресами:
— Думается мне, что осужденному особым судом не станут высказывать упрёков о порядке подчинения.
К Пророку и помощнику наместника на балконе присоединился третий человек. Пришедший был в расшитом золотыми нитями плаще и черной с таким же золотым шитьем шапочке. Лицо его было изрезано глубокими морщинами, губы плотно сжаты в недовольной гримасе.
— Эдона наместник, — повернулись к нему оба собеседника.
— Мне пишут одно и то же из Кодеха и Синклита. А из скинического совета прислали сообщение дальней электросвязью. Ты поднял сильный ветер, эдона Пророк.
— Я следую назначенному пути, эдона наместник. Сожалею, что это возмутило спокойствие в усердии.
— Но не говоришь ‘намерение не по пути’ при этом, — наместник сощурил глаза.
— Не говорю, — отозвался Пророк. — Мои намерения по пути, а путь следует цели.
— Ладно. Судя по тому, что я знаю, моё одобрение или недовольство для тебя мало значит, — наместник повернулся к помощнику. — Легкое топливное масло выдать из последнего резерва, если не найдёшь в общих запасах. Среднее направь из прибывающих в долину бочек с ближнего качального двора.
— Сейчас заправляются тягачи для караванов дома Килкети, караван выходит сегодня вечером… — начал было помощник, но наместник прервал его резким взмахом руки.
— Хочешь сказать, что запасы на портовых складах заранее все расписаны под заявки от уважаемых торговых домов, и среди них не осталось собственно запасов? Тогда тебе придётся потеснить кого-то из заказчиков, и возможно, вернуть какие-то авансы. Потом доложишь, какие именно. Иди.
Помощник наместника бросил на Пророка злобный взгляд и ушёл с балкона.
Наместник посмотрел во двор Дома решений, заполненный техникой скинии. Вокруг быстроходника и тягачей возились Молящиеся походной службы и несколько человек из местного ниор-техниона.
— Эдона Миах хорошо ведёт дела с ничейными, но порой забывает, что доход от торговли — не единственное, что нам нужно от этого места. А Дом решений Мци-Хабрит закидывает вопросами ‘Когда ниор-технион сможет строить двигатели? Когда ожидается первый выпуск школы ниор-техниона? Когда топливо можно будет не завозить в долину Альвикан, а вывозить отсюда? Когда можно будет формировать местную походную службу?’ Кстати, многие из этих вопросов упираются в пресловутых Хаб-Элми, так что на твою скинию есть и мои личные упования. Надеюсь, ты сможешь верно следовать Высшей воле и она придёт в Архаб.
Всё это было Пророку хорошо известно. За время подготовки скинии он прочитал и услышал всё, что в Мци-Хабрит знали о Хаб-Элми, а заодно и многое о землях вдоль реки Альвикан. С недавних пор набеги стали доходить и до поселений на левом берегу реки, так что столкновение было лишь вопросом времени. Посланная в землю Архаб скиния была шагом на опережение. Приведение Хаб-Элми под власть закона Заветных устраняло сразу множество угроз и должно было сберечь много сил, средств и людей.
“А если скиния падёт, то эти гордые ничейные увидят мощь и гнев Высшего в достаточной мере, чтобы остеречься прямо вставать на нашем пути,” — мрачно подумал Пророк. Этот исход означал серьёзные боевые действия, чего люди Завета успешно избегали уже более века, со времён стимланской войны.
— У меня одно намерение, и оно по этой цели, эдона наместник.
— Топливо прибудет до вечера. Остальные припасы по списку уже доставлены. Как сказал мне ниор-цев, командующий стенокатом, необходимые работы с техникой заканчиваются, — сухо сказал наместник и покинул балкон, оставив Пророка в одиночестве.
Утром следующего дня скиния покинула долину Альвикан. Наплавной мост на нескольких барках был немедленно разобран сразу после перехода реки последним тягачом с телегой, давая дорогу торговым караванам.
Вышка, которую можно разглядеть далеко впереди или позади, не очень-то меняет вид пустыни. Но отсутствие вышек неизменно держало людей походной службы в напряжении, превращая пустыню в землю неизвестности и опасности. Очередной доклад управляющего совлом “Ничего по всему кругу” мало что в этом менял. Стрелки регулярно приводили в полную готовность орудия и заряды к ним, свободные от дежурства люди вглядывались в изгибы барханов наравне с наблюдателями. Техники прислушивались к работе двигателей и приводов и время от времени возносили молитвы об избавлении подшипников от песка.
Шенай Бартеом в узкое переднее окно стеноката видел куда меньше наблюдателей. На ничейных землях он предпочитал сам стоять на рулевом посту, лишь изредка сменяясь, чтобы передохнуть. Ниор-цев старался предельно почувствовать связь лязга механизмов, докладов из смотровой башенки, пустыни, качающейся в переднем окне стеноката, усилия рук на руле и всего прочего, что складывалось для него в общее “чувство поля боя”. Рядом с ним техник устанавливал блок управления совлами; со следующего дня пути картинки в отображающем стекле расширят это чувство.