— Он может его продать так, что ты и не узнаешь. Приедут люди, покажут документы… Выметут вон, и все.
— Слушай, ты меня пугаешь. Я так не хочу.
Они купили в супермаркете коляску с куклой для Маруси, а для Юли он выбрал полумесяц из гранатов на серебряной цепочке, и она радовалась, как ребенок. Но особенно радовать Юлю он не собирался, и весь день ходил вокруг и нагонял на нее чаду, строя предположения насчет коварства Павла Ивановича, чем довел ее до полного уныния.
— Интересно, сколько раз нужно человека надуть, чтобы он перестал верить обманщику? Уже все понятно. Нужно устроить окончательную ловушку с разоблачением, чтобы не выкрутился. Надо его сюда заманить.
— Как? В газету объявление подать?
— Можно. Подай объявление, что продаешь дом.
— Как я его продам? Покупатели…
— Ты не поняла. Если позвонят, будешь отвечать, что дом уже продан.
Но Юля его не слышала и твердила свое:
— Бумаги на дом оформлены на чужую фамилию, какого-то Разумовского.
У Авилова от неожиданности выступил на лбу пот.
— На какую фамилию? — переспросил он.
— Разумовского.
Он замолчал. Вот оно что. Круг замкнулся. Все встало на места. Вот почему молчит полковник. Потому что узнал, кто владелец дома, в который поехала Ира.
— Бедная ты моя! — Он сочувственно посмотрел на домработницу.
Как же нас всех облапошили! Ах ты, наш голубчик! Законный обладатель дома! Порядочный без примет! Две жены в анамнезе, Ира, тетка Нюра, домработница. Три дочери, не считая предыдущих браков. Аттракционы, отель, шантаж, попытка убийства. Универсал, твою мать. Плохо начинать с аттракционов. Аттракционы до добра никого не доведут, так и будешь прыгать с одной карусели на другую. Какой беспокойный тип, то тут развлечется, то там. И прибыли-то никакой, а сколько всем хлопот! Зато теперь понятно повышенное внимание к его, Авилова, персоне.
Все вместе они знают все, но самое главное никто друг другу не сообщал или сообщал случайно. Кому охота признаваться в собственной глупости? Никому. Только Юля, с ее непосредственностью, когда распсихуется, несет что ни попадя. Авилов принялся молча расхаживать по гостиной. А Ира, что она сделает, когда обнаружит истину? Для нее это будет чересчур. Самому ему одно нужно сделать несомненно — выманить «кавказского пленника» из укрытия. Отнять досье. Потом дом.
Он набрал телефонный номер полковника:
— Юрий Максимович, Ира не звонила?
— Звонила. Завтра вернется. Где тебя носит, отец беспокоится.
— Передайте ему, я сегодня выезжаю, к ночи буду. А Ира во сколько приедет?
— Не знаю. Сказала, что встречать не надо. Темнит. Получит у меня что причитается.
— Юрий Максимович, если вы ее увидите раньше, чем мы встретимся, не говорите того, что знаете. Ни в коем случае, я вас прошу. Последствия могут быть несоразмерными.
— На что ты намекаешь?
— На то и намекаю, что вы подумали. Надо осторожно. Я знаю как. Не делайте ничего в одиночку.
— Прознал, да? — спросил полковник.
— Да.
Помолчав, оба одновременно положили трубки.
Глава 25
Круиз
Они доплыли до острова. Остров был просто скалой, огромным камнем, поросшим скудным кустарником. Пахло подмороженной травой. Алексей наломал веток, принес бумаги и развел костер. Они сели на брезент. Небо было затянуто тучами, быстро несущимися на восток. Из всех звезд лишь одна Венера упрямо проливала сквозь тучи зеленый свет.
— Я знаю, зачем ты приехала. — Алексей плеснул из фляжки какого-то тягучего напитка. — Ты приехала за документами. За компроматом на своего любовника.
Ира смотрела в костер. Почему-то ей стало безразлично, что он о ней думает. Ей было хорошо тут сидеть, касаясь его локтем. Странная штука семейная жизнь. Они не виделись столько времени, а оказались вместе на острове, и все остальное отступило. И какая-то девчонка, и проданный дом, и поехавший отель, и Яков Александрович, и Сашка, с его документами и разбитой головой, отступили, как призраки. Было ли это вообще? Лучше бы не было… Сидеть, смотреть в огонь, чувствовать его рядом. Все хорошо, ничего не нужно. Главное, не двигаться, ничего не говорить. Не спугнуть. Вдруг исчезнет?
— Все эти годы я вкалывал, а он воровал. Мы растили детей, он наслаждался жизнью… Я не понимаю, как ты оказалась на его стороне?
Ира втянула воздух: пахло костром и одеколоном «Ренуар».
— Не понимаешь?
— Не понимаю.
— Ну и ладно. Хочется покурить.
Алексей сходил за пачкой и вернулся. Подал сигарету, поднес огонь. Все было по-прежнему. Странно, стоит ему появиться рядом, все восстанавливается. За один миг все поднимается из праха.