— Ирина, — поинтересовался Левша. — А что это была за встреча? Или это секрет? — Он бросил косой взгляд на Пушкина.
— Нет, не секрет. Я встретила мужа. — Ира глотнула коньяку и поперхнувшись, закашлялась.
— Не надо, не говорите, — упрашивала Клементина, стуча по спине, — это же знак, что не надо.
Ира прокашлялась и продолжила, глядя на Левшу:
— Он сделал мне предложение жить вместе.
— А что вы ответили?
— Согласилась.
Авилов чертыхнулся. Вон куда повернулось дело. Полковнику, да и ему, да и всем прочим, позлорадствовал он, кто рассчитывал поучаствовать в отельном бизнесе, придется утереться. Чаша весов качнулась в другую сторону, все возвращается на круги своя, и только потому, что проходимцу удалось уломать Ирину. Тот понимает, что битва с полковником будет нешуточная, и в одиночку ему не справиться, Ирка нужна. Она взяла и объявила во всеуслышание, что остальные претенденты свободны. Как ему это удается, хотелось бы знать?
— Ну что ж… — услышал он голос Левши. — Наверное, вы его любите, раз так решили. Но я бы на вашем месте не спешил. Обдумал бы хорошо условия. Все-таки вы не девочка из бедной семьи, тут вопросы встают экономические, мы как-то об этом уже говорили.
— Давайте прогуляемся, Яков, что мы будем всех напрягать. — Ира встала, и Левша отправился подавать ей пальто.
Ну, нашла друга дома, мысленно посетовал Пушкин. Советчика. Ему стало смешно. Все-таки женщины существа особые, вот так с первым встречным… Дверь за выходящими закрылась, он повернулся к Клементине.
— Я понял, на что вы намекали.
— Ну и хорошо, — улыбнулась та. — Я удивляюсь, что часто очевидное не видят.
— Иногда не видят. Иногда не хотят видеть. Иногда видят и глазам не верят.
— А вы?
— Скорее не хочу, — он улыбнулся.
— Вот, — Клементина улыбнулась Леве, — воюешь со злом, воюешь, а проще подойти к нему, погладить по плечу и сказать: «Маленькое ты, бедное созданье…».
— Надо запомнить рецепт, — кивнул Пушкин и вышел, чтобы покурить. Навстречу в темноте двигалась пара, и он услышал концовку разговора.
— Я не могу в это поверить. Вы женщина здравомыслящая, — вежливо закруглил беседу Левша.
Интересно послушать, что бы сказал, услышав Ирино заявление, полковник Миронов!
Они посидели еще полчаса, и Ира засобиралась к детям. Прощанье вышло почти сердечным, чего в начале вечера никто не мог себе вообразить. На обратном пути он поддевал Иру, что она влюблена в старшего брата, а она серьезно отвечала, что это ее друг.
Выходя из машины, Ира, уже протрезвевшая за дорогу, подала ему листок из блокнота: «Вот адрес твоей домработницы, и это в последний раз. Больше не буду заниматься твоими делами. Подробности можешь узнать у Клементины, мы там были вместе, а моих сил больше нет на эту аферистку».
Авилов кротко кивнул, собственно, больше ничего ему не оставалось. Вся его конструкция рухнула в одночасье, и выхода не маячило. Но отпускать вожжи из рук Пушкин не собирался, потому что в этом случае он нес чересчур большие потери. Их интрига с полковником блестяще провалилась, а противник приобрел на него досье. Он попал в свою же ловушку. В данном случае в соответствии с правилом — не рой другому яму, сам в нее попадешь. Но Авилов никак не мог согласиться с житейской мудростью, если она нарушала его личные интересы. А Ирина что? Никогда, даже под пыткой, не сознается, что жила с проходимцем. Все будут виноваты в бедах ее мужа, только бы не признаться, что сама прокололась. Тут у нее в голове защелкивает, и видеть она ничего не желает, становится тупой и незрячей. Это любовь.
Каждый день он звонил Юле, пытаясь узнать новости. Новостей не было. Прошло еще три дня, Авилов маялся от безделья. Все затихло, как море перед штормом. Если его противник что и задумывал, то умел держать паузу. Если новости появятся, то, скорее всего, по женской привычке налаживать жизнь, действовать начнет Ира. Ее меньше всех устраивала неопределенность положения. Но даже если у нее с полковником происходят схватки, его в известность никто не поставит. Как она собирается отстаивать свое семейное счастье или несчастье, неизвестно. Надо думать, какой-нибудь план у нее есть… Оставалось только ждать, ни во что не вмешиваясь.
Глава 27
Наглядное пособие
Наконец терпение его было вознаграждено. Он позвонил Юле, и на вопрос, какие новости, в ответ услышал: «Вы не туда попали». Значит, «кавказский пленник» все-таки вернулся в дом. Ну до чего семейственный! Пушкину оставалось уговорить Иру. В том состоянии, в котором она находилась, это было нелегко. Он с трудом выманил ее из дому и устроил целый спектакль. Она наотрез отказывалась ехать к домработнице.
— Хорошо. Просто прокатимся… Ты меня обманула? — упрекнул он. — Ты сказала, что в ее доме нет мужчин.
— Я не обманывала. Его там не было.
— Но ты не могла не заметить, что он там бывает.
— Мне это не интересно.
— Почему? Ты же любопытная.
— Она меня не интересует. Ее мужчины тоже… Зачем мы едем?
Они ехали уже полчаса, покинули город, и Авилов твердо решил довести задуманное до конца.
— Бог с ней, с ненавистной тебе домработницей. Я хочу тебе кое-что показать. Тебе это нужно.
— Но я не хочу. Я знаю, что мне нужно, что нет. Не тебе это решать.
Авилов вместо ответа переключил скорость.
— Потерпи. Скоро все закончится. Осталось совсем немного. Пару часов пути. Расскажи мне, как ты встретила мужа?
— Город маленький, — пожала плечами Ирина.
— Ты сама ему предложила жить вместе?
— В общем да. Ты прав. Я раньше предлагала, он отказывался.
— А теперь?
— А теперь сам.
— А почему? Что изменилось?
Ира не могла сказать о сделке. Что она обменяла свою семейную жизнь на папку с документами. Благодаря Сашке с его махинациями, жизнь развалилась. Благодаря его же темным делишкам можно ее поправить. Сомнений не было, все правильно. Она согласилась на предложение Алексея в ту минуту, как услышала. Все остальные дни, что они пробыли вместе, Ира переживала скоропалительность своего решения. Думала, могла ли она ответить иначе? Нет, не могла. Они договорились, что Алексей позвонит в кафе «Восток». С четырнадцати до четырнадцати тридцати, в пятницу. В крайнем случае, в субботу. Она была там и в пятницу, и в субботу. Никто не подозвал ее к телефону…
— Так что изменилось? — Голос донесся до нее издалека.
— Не знаю точно. Он выглядит загнанным. Шутит все время. Человек, которому ничего другого не осталось. — Ира приспустила стекло и вдохнула влажный сумеречный воздух. — Надо попробовать начать все сначала. Еще раз.
— Думаешь, получится?
— Не знаю, но нужно попробовать. Иначе эта история без финала. Он объяснил, что когда «поехал» отель, он стал хвататься за воздух, искал поддержки. Папа злорадствовал, меня он не хотел нервировать. Что ж, его можно понять. Утопающему и соломинка годится. Какой-то вариант другой жизни. Запасной. — Ира усмехнулась. — Он вообще запасливый. И очень зависим от женщин. — Она задумалась, можно ли быть откровенной с Сашкой. Что тут может понять одиночка? Он должен знать, что в ее отношения с Алексеем ни он, ни отец не имеют права вмешиваться, она не позволит.
— А как полковник?
— А что полковник?
— Он в курсе?
— Естественно.
— И что?
— А куда он денется? Придется делиться.
— Он что, согласен?
— Нет. Но будет согласен. Стерпится-слюбится.
— В смысле, что любовь зла, полюбишь и…
— Я тебя очень прошу — не суйся в мои дела, ладно? Вы уже с папой один раз с отелем отличились.
— Ты это сама додумалась или сказал кто?
— Ты сам и сказал. Полковник подтвердил, Алексей тоже. Вот что вам было надо, что? Я сколько раз замечала: когда человек нормально не живет, он и другим не даст, все вмешивается в чужие дела. И сейчас вот, куда ты меня везешь? Что опять тебе надо? Ломать?