Павел Андреевич Костычев еще в конце прошлого века создал учение о накоплении перегноя (гумуса) в почвах и показал, что он создается микроорганизмами из остатков корней растений при наличии стабильной комковатой структуры.* Список авторитетов разумного земледелия можно продолжать и продолжать. Поразительно, насколько последовательно и глубоко проигнорированы их рекомендации современной агрономической наукой, а особенно практикой. Потому и дачи наши в незавидном состоянии. Но мы можем изменить эту ситуацию! Предлагаю вам к сведению «краткий исторический очерк разумного почвоведения и земледелия» — вольное изложение главных идей упомянутых авторов с моими комментариями.
Очень краткая история земледелия
Хватит повторять старые ошибки!
Пора делать новые.
Убеждения, и научные в особенности, склонны к крайностям и холерическому непостоянству. Наука в основном так и «развивается»: вперед — назад, вверх — вниз, как маятник. Мыслим в одной плоскости: если не вперед, то обязательно назад. Если неверно это, то верным кажется только противоположное. Те, кто находит третий, верный путь, игнорируются. Этот вид глупости очень выгоден и имеет даже свою философскую базу. Например, закон отрицания отрицания. Или в довоенном учебнике логики нахожу: «Из двух высказываний одно верно, другое — нет, третьего быть не может». Классный перл? А мы верим, что наша неспособность думать — закон миропорядка!
Видя, что более перегнойные почвы более плодородны, ученые Европы полагали, что растения питаются перегноем (гумусом). Но вот в 1840 году Либих публикует труд «Химия, применяемая в земледелии», где указывает на минеральную основу питания. Академия наук в Геттенгене объявляет конкурс исследований. С помощью солей калия, фосфора, азота* и магния растения выращены на песке, и даже в воде. Гумусная теория разгромлена, Либих торжествует.
Опыты Грандо позволяют ему заявить, что «…запас калия и фосфора в почве составляет вопрос жизни самого земледелия». Возникает идол минерального питания. Начинается производство удобрений. Их ввозят из Чили и США. Либих обнаруживает, что калий и фосфор преобладают в нижнем слое почвы. Думая, что корни находятся в основном в верхнем слое, земледельцы начинают глубоко пахать и оборачивать пласт. Расцветает индустрия пахотных орудий. Вскоре, однако, выясняется, что минералка часто не дает эффекта. Грандо начинает серьезные исследования и создает органо–минеральную теорию. Он находит, что плодородие зависит от отношения минеральных элементов к содержанию гумуса с его микробами. Обнаруживается, что азот, серу и другие элементы могут накапливать и переводить в усвояемую форму бактерии. Либих пал, гумус занял свое место. Но куда девать развитую уже промышленность пахотных орудий? И миллиардный бизнес минеральных туков? И земледельцы, вместо создания органической мульчи, стараются глубже запахивать навоз и смешивать с почвой. Без воздуха навоз не разлагается годами, не идет нитрификация,* питание не доступно корням, и это пытаются исправить, рассыпая удобрения. Полеводство становится дорогим удовольствием. Овсинский, Костычев, Вильямс пытаются изменить ситуацию, но тщетно.
После революции питанием растений в России занимаются две школы: почвовед и земледел, академик В. Р. Вильямс и агрохимик, академик Д. Н. Прянишников. Они яростно спорят. Вильямс доказывает, что растения могут усваивать питание только в структурной, пронизанной корнями трав, насыщенной воздухом и микробами почве, и предлагает травопольную* систему земледелия, восстанавливающую структуру и плодородие почв.
Агрохимики игнорируют структуру и микробов, ратуя за обильное и сбалансированное минеральное удобрение почв. Вильямс с горечью повторяет: я не против удобрений, я только хочу кормить растения, а не почву. Травополье так и не введено в полной мере. Зато по производству туков мы обогнали весь мир! Результат: почвы приведены в полную негодность, сельское хозяйство в основном стало убыточным. И сейчас мы на своих огородах продолжаем копать, рыхлить, кормить почву, игнорируя растения, а производители техники, химикатов и удобрений продолжают получать свою прибыль. Как видите, наука и в мыслях не держала сделать растениеводство дешевым, а урожаи стабильными.