Даша с Оксаной вскакивают на ноги, и Оксана бросается в ту сторону, где лежу я.
– Ты мудачка! – орет она. – Ты долбаная идиотка!
– Моя спина. Меня зацепило.
– Садись. Дай глянуть.
Она включает в гостиной свет, стягивает с меня куртку и рывком снимает через голову пропитанный кровью свитер. Всего в паре метров от меня в темной прихожей лежат все три штурмовика – словно отдыхая в перекошенных, гротескных позах. Один из них еще жив и следит глазами за переступающей через него Дашей, которая вставляет в пистолет свежую обойму и выпускает пулю в основание его носа. Потом она направляется к входной двери.
– Схожу на лестницу. Посмотрю, выжил ли кто-то из моих.
– Ладно, – отвечает Оксана.
Мне так тошно от чувства вины, что я не могу не то чтобы ответить, а даже посмотреть на Дашу. Я думаю о Крис, безжизненно лежащей в их спальне.
Оксана уходит и возвращается с армейской аптечкой и мокрым полотенцем. Оно ужасно холодное, и когда Оксана обтирает мне спину, по мне катятся волны лютой боли.
– Тебе повезло, – бормочет она. – Сантиметром глубже, и ты бы осталась парализованной. Даша спасла тебе жизнь. О чем ты, б…, думала? Мы же сказали тебе…
– Я знаю, что сказали. Мне хотелось помочь.
– И ты наверняка помогла. Но Ева – твою мать!
– Знаю. Все просрано.
– Только не шевелись. – Она сильно прижимает полотенце к моей спине. – Я думала, что потеряла тебя, глупая ты сучка.
– Мне жаль, – повторяю я.
– Сейчас тебе будет еще жальче, потому что мне надо тебя заштопать.
Оксана опускается возле меня на колени и принимается за работу лигатурной иглой. Боль адская, но меня она радует. Такая боль заглушает все мысли.
– Ты делала это раньше? – бормочу я.
– Нет, но мы занимались шитьем в школе. Я сшила крокодила. У него были зубы и все прочие прибамбасы.
Возвращается Даша с абсолютно отсутствующим лицом и без пистолета. Ее сопровождают двое мужчин и женщина. «Макаров» теперь в правой руке молодой, коротко стриженной блондинки крепкого телосложения с грубоватыми чертами и глазами грифельного цвета.
Я сразу узнаю ее по записи с камер видеонаблюдения, которую мы смотрели и пересматривали на Гудж-стрит. Это Лара Фарманьянц, Оксанина бывшая девушка и подельница, недавно освобожденная из Бутырки. Рядом с Ларой стоит, покачивая автоматом, человек, известный мне как Антон, бывший командир Отряда Е, который возглавляет в «Двенадцати» отдел по клинингу, то есть координирует заказные убийства. Второй мужчина – Ричард Эдвардс, мой бывший босс в МИ-6 и давний агент «Двенадцати».
Боль превращается в парализующее отчаяние. Все кончено.
Новоприбывшие обезоруживают нас и оглядываются по сторонам, оценивая обстановку – перевернутую мебель, тела, забрызганные стены, лужи сворачивающейся крови. Видно, что среди кровавого побоища все трое чувствуют себя как дома.
– Итак, – произносит Оксана, не отрываясь от штопки моей спины. – Значит, ты.
– Да, – отвечает Лара.
В записи, которую нам прислала итальянская полиция, она и Оксана прогуливаются по Венеции, разглядывая витрины на Калле-Валларессо. Там Лара в соломенной ковбойской шляпе, сдвинутой набок под правильным углом, больше похожа на модель с подиума. Но в жизни – суперсовременная снайперская винтовка через плечо, Дашин «макаров» в руке – вид у нее куда более угрожающий.
– Это она убила Кристину? – Даша говорит так тихо, что я едва ее слышу.
– Не она, а они, – поправляет Лара. – Мои местоимения теперь – «они», «им», «их»[5]. Но да, это я. Мне жаль.
Даша хмурится. Я знаю, что ей сейчас хочется с криком броситься на Лару и подвергнуть ее какому-нибудь мучительнейшему насилию. Но она теперь – пахан, и поэтому ничего подобного не делает.
– Просто к сведению, – говорит она Ларе. – Я тебя убью. Обещаю.
– Ты уже убила троих наших солдат, – говорит Ричард. – Впечатляющий результат для местных bratkov.
Даша поворачивается к Оксане, решительно глядя на нее зелеными глазами.
– Это твои люди?
– Уже не мои. – Я чувствую, как она затягивает последний стежок.
– Ты слышала про Dvenadsat? – спрашивает Ричард.
– Слышала, – отвечает Даша. – И что?
– А то, мисс Квариани, что ты проявила гостеприимство к двум людям, с которыми у нас проблемы. Это миссис Поластри, моя не слишком смышленая бывшая подопечная. И ее несколько неуравновешенная подружка. – Он кивает в нашу сторону.