- Здравствуйте, - она глянула в заполненную на треть карту больного, - Тони. Как ваше самочувствие?
- Плохо, док, - прохрипел парень в перерыве между кашлем. - Не смотрите на руку. Рука заживет.
Он снова закашлялся. Элизабет терпеливо ждала. Сейчас, через пару часов после Инцидента, как успели окрестить случившееся моряки, уже можно было позволить себе быть чуть менее быстрой. Тяжелым раненым помощь уже оказана, самые тяжелые уже умерли, самым легким успели помочь десантники или просто товарищи, оказавшиеся рядом.
- Я был на палубе, когда ушла межконтиненталка... - он снова закашлялся. - Я снимал старт, я журналист. После старта я не сумел, не успел спрятаться. И надышался дыма от нее...
- Ракетное топливо очень ядовитое, - добавил он через несколько секунд с какой-то детской обидой.
С чем доктору Кокс точно не приходилось встречаться за свою недолгую карьеру врача, так это с отравлениями топливом межконтинентальных ракет.
- Подождите, Тони, я вас поняла, но мне необходимо уточнить лечение...
- Не уходите, док... - парень попытался поймать ее руку слабыми пальцами.
- Тони, лежите, я скоро!
Компьютерный консультант быстро откликнулся на вопрос, но предложенные им методы лечения были трудновыполнимы на борту авианосца. Препараты, выводящие подобные яды из организма, тоже практически отсутствовали. В конце концов, Элизабет отыскала на складе бутылек, содержимое которого должно было хоть немного почистить парню кровь. В остальном же приходилось импровизировать.
Больной поприветствовал ее слабой улыбкой на фиолетовых губах.
- Я думал, вы меня бросили, док...
- Не говорите ерунды. Я принесла вам лекарство. Оно поможет, но не до конца, - говоря, она одновременно успела подвесить к стойке капельницу и теперь искала подходящую вену на руке у Тони. - К сожалению, лучше у нас ничего нет. Терпите!
- Терплю, док.
- Второе - вам нужно почистить легкие. Знаю, это устаревшие методы, но опять-таки, лучше ничего нет. Вот трубка, вот кофейник. Он подогреет воду градусов до пятидесяти, потихоньку пойдет пар. Дышите им. Отхаркивайте то, что получится, вот сюда. Не опрокиньте капельницу!
- Спасибо, док...
- Что понадобится - позовете медсестру или десантника, будут спрашивать - расскажете, что я вам назначила.
Отойдя от койки журналиста, Элизабет глянула на часы. Все, у нее есть законный маленький перерыв. Когда можно просто десять минут посидеть в своей каморке, выпить чашку кофе... Она невесело усмехнулась. Кофе выпить теперь не получится, да...
Мэри Лайк, журналистка CNN. 7204.
Мэри проснулась в отвратительном настроении. Приступ морской болезни, намертво уложивший ее в койку, прошел, но общая слабость и ноющая голова - не лучшие предвестники начинающегося дня. Она отстегнула ремни, которыми предусмотрительно пристегнулась к кровати, свесила на пол ноги и критически осмотрела каюту.
- Это ж как меня вчера вштырило, что я такой бардак навела... - с легкой задумчивостью произнесла мисс Лайк.
В помещении было невыносимо жарко и Мэри сбросила пропотевший за ночь халатик, оставшись в чем мать родила.
"Надеюсь, я заперла дверь, а то будет полный отстой, если кто-то из группы вдруг заглянет," - мысли своего оператора, явно придумывающего способ затащить ее в постель, давно были для нее раскрытой книгой. Да, Тони, конечно, красавчик, но ее Майкл ничуть не хуже. И вообще, к черту Тони.
Безуспешно попытавшись добиться от кондиционера потоков холодного воздуха, девушка последовательно и изобретательно предала анафеме авианосец, механиков авианосца, капитана авианосца, своего непосредственного шефа и, на всякий случай, своего оператора. Потом пошла в душ и просидела в нем минут двадцать, наслаждаясь прохладными струями воды, уносящими прочь слабость и головную боль.
Жизнь уже не казалась откровенно паскудной, хотя кондиционер все так же не работал.
Одевшись и приведя прическу с макияжем в порядок, она задумалась над тем, куда отправиться в первую очередь. Есть после вчерашних мучений еще не хотелось, работать не хотелось вовсе. Общаться с экипажем - тоже. Пусть этим занимается Тони.
Мэри решительно тряхнула белокурыми локонами и отправилась искать ближайший выход на палубу. Да здравствует свежий морской воздух.
Пройдя несколько коридоров, петляющих между каютами, ей удалось встретить какого-то матроса. Матрос щеголял шишкой на лбу, выглядел довольно неопрятно и, вдобавок, таращился на чистенькую, словно сошедшую со страницы журнала, журналистку, как на привидение. Непонятно только, доброе или злое.
- Привет, дорогой! - она постаралась выдавить из себя самую искреннюю улыбку. - Не подскажешь, как выйти на палубу?
- Э... мисс... э, да, конечно! Только там, говорят, сейчас жарко!
- Пустяки. Так как туда выйти?
- Пройдете вот по этому коридору до упора, там будут лифты. Вам на нулевой этаж, - матрос продолжал пожирать ее глазами и Мэри это бесило. Нет, она любила внимание противоположного пола, но не от нерях же с шишками на лбу!
- Спасибо, дорогой! - она подарила ему еще одну улыбку и отправилась по указанному маршруту, назло вожделеющему матросу, наверняка провожающему ее взглядом, как можно сексуальнее покачивая бедрами.
- Мисс, там очень жарко! - донесся до нее крик, но она не обратила на него внимания, целеустремленно шагая к лифту. Здесь дежурили двое десантников, но пропуск, выданный в пресс-центре, оказал магическое действие - здоровенные парни даже не спросили ее о цели маршрута.
Перед выходом на палубу она, наконец-то встретила работающий кондиционер. Да еще какой! Полноценная температурная завеса, выставленная, похоже, на абсолютный ноль, гнала нескончаемый поток холода на дверь. Температура во всем помещении явно была на пару десятков градусов ниже, чем в жилом отсеке.
- Лучше б в каютах кондишки включили, солдафоны, - проворчала она, подходя к двери. - Черт!
Поток воздуха из-под кондиционера, легко преодолев сопротивление полупрозрачного платьица, окутал ее лютым морозом. Мэри, завизжав от неожиданности, крутанула странно горячую ручку двери и, спасаясь от холода, выскочила на свежий воздух.
Волна жары, мгновенно окутавшей ее тело, принесла приятное облегчение...
В следующий миг световой поток от двух висящих в ласковом небе звезд заставил ее изо всех сил зажмуриться. Внезапно отчетливо потянуло паленым волосом, а еще через мгновение подошвы ее легких кроссовок растеклись по раскаленной до температуры плавления свинца палубе, окутав нежные ножки не менее нежными объятиями кипящего пластика.
Мэри, отчаянно заорав от внезапной сжигающей боли, попыталась отпрыгнуть назад, к двери, но зажмуренные глаза и прилипшие к оставшимся от кроссовок лужицам ноги не позволили ей это сделать. Девушка неловко упала на бок, прожигая платье о палубу и сжигая ладони в безуспешных попытках подняться.
Любовно расчесанные каких-то полчаса назад локоны вспыхнули, прикоснувшись к раскаленной стали..
Долгих пять секунд продолжалась отчаянная борьба за выживание, в результате которой обратно внутрь корабля с трудом протиснулось кричащее, наполовину ослепшее, полуголое, почти лысое, покрытое ожогами существо с обуглившейся кожей на ладонях и облепленными потеками черной пластмассы ногами.
Существо проползло под потоком ледяного ветра, свернулось в клубок и, прекратив кричать, отчаянно, на одной ноте, завыло от продолжающейся нестерпимой боли. Затем оно затихло, потеряв, наконец, сознание.
Воздух в помещении с полуоткрытой дверью начал быстро нагреваться.
Тедди Монтгомери, оператор С-801. 7204.
- Проклятая жара! - Тедди вытер рукавом катящиеся по лицу капли пота. - Сэр, вы уверены, что установке ничего не будет при такой температуре?