— Тебя он хотел использовать для первого способа, — говорит Гари.
— Да, — отвечаю я. — Когда я смотрю на все эти штучки, у меня мороз по коже.
— Пойдемте, — говорит Джеф. — Я покажу вам следующий зал. Когда им исполняется год, он помещает их в специальный инкубатор, где они искусственно взрослеют при помощи кислородных ванн и всяких других систем. С трехлетнего возраста его подопечные способны воспроизводиться. За десять лет ему удалось создать четыре поколения. Я не могу показать вам трехлетние экземпляры, их вчера перевезли… но зал позади вас.
— Ладно, — говорит Майк. — Сойдет и так.
XX. Жанровые картинки
— Вот черт! — говорит Джеф разочарованно. — I Вы думаете, меня очень забавляет проводить всю жизнь в этой клинике извращенцев и делать вид, что все это очень смешно? Раз уж я с вами, ведите себя, по крайней мере, так, будто вам интересно. — Послушайте, я вам еще кое-что покажу… Сначала я не хотел, потому что это зрелище, которое я лично нахожу изнуряющим…, но наверху есть еще одна девица, которая сейчас, наверное, впрочем, пусть это будет для вас сюрпризом.
Мы все четверо смотрим друг на друга, а Нуну сплевывает на пол, делая отвратительную гримасу.
— Я сыт по горло, — говорит он. — Нет ли случайно в этой дыре какой-нибудь сучки?
Первый раз за все время мы слышим, как он протестует, и Майк не очень уж на него сердит.
— У нас как раз есть еще пять минут, — замечает Энди Сигмен. — Выньте руку из кармана, — продолжает он, обращаясь к Джефу, — пятнадцать раз было сказано.
— Я уже пятнадцать раз это делал, — парирует Джеф. — Вам приходится бороться со старой привычкой, ну а скоро вы будете совсем обескуражены. Пошли.
С некоторым облегчением мы покидаем зал, и стальная плита скользит на место, издавая тихий шелест хорошо смазанного металла. В девятый раз мы оказываемся в коридоре, и Джеф встает во главе нашей маленькой группы.
— Если бы я сказал, что вы сейчас увидите, — говорит он с самым невинным выражением лица, — вы бы и с места не смогли сдвинуться.
— Спокойно, Девэй, — говорит Майк. — Мы как-нибудь сами посмотрим.
Мы убыстряем шаг. Лифты совсем рядом.
И вот мы на самом верху здания Никто из нас больше не знает, день сейчас или ночь, так как свет по-прежнему неумолимо бьет в глаза. На дверях — светящиеся номера, а таблички с надписями, которые их дополняют, остаются для нас простым набором букв.
Джеф чешет вперед, словно кролик по натертому паркету; я следую за ним, тесно прижавшись к Энди Сигмену. За нами идет Майк, затем Гари; Нуну с явно неодобрительным видом завершает процессию.
Теперь я совершенно уверен, что мы идем по том самому коридору, по которому меня тащили в первый раз. Одна часть моего тела помнит это с еще большее точностью. Я буквально наступаю на пятки Джефу Девэю, мчащемуся галопом; наконец мы останавливаемся у очередной двери — сколько их тут? — почти в конце коридора.
Джеф входит, не принимая никаких мер предосторожности, и через три секунды мы сбиваемся в кучу за его спиной.
— Это вон там, внизу, — говорит он. — Пошли. Он закрывает дверь и зажигает маленький ночник. Слабый свет которого вызывает у нас желание заплакать от облегчения. Нуну, слишком уж бурно проявляющий чувства, даже пытается задрать лапу на стену.
Джеф выходит на середину комнаты, наклоняется, дергает вделанную в пол ручку и откидывает панели размером пятьдесят на пятьдесят сантиметров. Мы группируемся вокруг этого отверстия, и по правда сказать, лично я занимаю весьма удобную позицию относительно открывающегося там зрелища. Я успеваю бросить последний взгляд на Джефа и отметить что он совершенно успокоился (это само по себе весьма забавно), а затем погружаюсь в созерцание ляжек Цинтии Спотлайт, которая двумя метрами ниже пользуется услугами подопечного из серии W (по крайней мере, если судить по калибру орудия, которым он оперирует).
Джеф шепчет мне на ухо.
— Что касается меня, все эти трюки меня совершенно не возбуждают. Я столько их видел. Куда интереснее позабавиться в одиночку.
— Извини, — говорю я, — я отвечу несколько позже.
Я слышу возглас Гари. Должно быть, он узнав Цинтию по фотографии, которую нам показывал Мак в бюро пропавших без вести.
Я и подумать не мог, что девица может перенести подобное испытание с такой улыбкой… должно быть, это оттого, что я девственник… Он ворочает ее, встряхивает, переворачивает, щекочет, ласкает, наваливается — и все это каждые пять минут.
На секунду мне чудится, что рядом со мной Санди Лав; я сжимаю ее плечи, но слышу голос Майка: