Венцом второго направления развития германской артиллерии стали 615-мм мортиры «Карл».
Немецкая 615-мм мортира «Карл».
Правда, специалисты до сих пор спорят, можно ли относить их к самоходным. Формально вроде бы можно: у них были гусеницы и двигатель, но проползти своим ходом «Карлы» могли лишь считанные километры со скоростью 5 км/ч. Длина установки — 10,7 м, вес — 132 т, расчет состоял из 109 солдат и офицеров. Начальная скорость 2200-килограммового снаряда — всего 220 м/с, дальность стрельбы. — 6,8 км. Углы вертикальной наводки — от 50 до 60 градусов. Кроме «Карла» в 1941 году появилось 125-тонное самоходное орудие «Тор» фирмы «Рейнметалл», стрелявшее 1200-килограммовыми снарядами, но предпочтение отдали более мощным «Карлам». Правда, изготовили эту огромную самоходку всего в шести экземплярах.
Исследования по созданию артиллерии на железнодорожном ходу, после экспериментов с морскими 355-мм и 380-мм орудиями, вылились в создание двух мощных 540-мм пушек, и это было только началом. В 1940 году из сборочных цехов фирмы «Крупп» выкатили нечто невероятное. Это была действительно суперпушка — ее снаряд весил больше иного легкого танка. Орудие вначале назвали «Густав», но потом, следуя традиции фирмы давать своим изделиям женские имена, переименовали в «Дору».
Немецкая сверхпушка «Дора».
В этой пушке поражало все. Калибр — 800 мм. Вес — 1350 т. Снаряд, который в зависимости от вида весил от 4800 до 7100 кг и пробивал метровую броню или 3 м бетона. Расчет, состоявший из 450 солдат и офицеров. Начальная скорость снаряда — до 820 м/с, а дальность стрельбы — 32 км. Установка передвигалась на специальном транспортере с 80 колесами только по двухколейному железнодорожному пути. На большие расстояния пушка перевозилась в разобранном состоянии в нескольких эшелонах. Обеспечивали ее боевую деятельность энергопоезд и состав спецсопровождения.
Как уже говорилось выше, эти гиганты предназначались для прорыва «линии Мажино», но получилось так, что во Франции они не понадобились, и фашисты решили использовать их на советско-германском фронте. Весной 1942 года Гитлер вызвал в Берлин генерала Э. Манштейна, командовавшего тогда 11-й армией, для отчета о причинах затягивания осады Севастополя. Провал двух штурмов Манштейн попытался оправдать тем, что подступы к городу хорошо укреплены, а гарнизон дерется с невероятным фанатизмом. Кроме того, у русских много тяжелой морской артиллерии, в том числе неуязвимый форт с орудиями невероятно крупного калибра. И вот тогда на помощь были посланы два «Карла» и «Дора».
Но форт — выдумка геббельсовских пропагандистов, пытавшихся как-то оправдать провал плана «молниеносного штурма». Не было в Севастополе суперфорта «Максим Горький», а была четырехпушечная башенная батарея, обозначенная номером 30. Построенная в 1933 году в устье реки Бельбек, батарея была упрятана в мощные подземные казематы из железобетона. На поверхности земли оставались лишь две громадные башни, в каждой по два 305-мм орудия весом 50 т и длиной 52 калибра каждое. Защищены башни были восемью слоями корабельной брони толщиной по 88—100 мм. Данные, конечно, впечатляющие, но отнюдь не уникальные, особенно если учесть, что пушки были сняты с линкора «Императрица Мария» и подняты из-под воды Экспедицией подводных работ особого назначения (ЭПРОН) в 1931 году. Однако решение в Берлине было принято, и в июне 1942 года под Севастополем появились орудия-монстры.
Вот как описывает их появление в своих мемуарах начальник штаба Приморской армии генерал Н. И. Крылов (будущий Маршал Советского Союза, главком ракетных войск): «Выйдя под вечер с КП и не успев еще оглядеться, я услышал, как в стороне пролетело что-то непонятное: размеренный клокочущий звук, похожий, скорее, на скрежет трамвая, чем на полет тяжелого снаряда. Лишь когда звук повторился, я понял — это снаряд, но необычно большой. Показалось даже, что на мгновение я его увидел. Упал он далеко и разрыв слился с гулом других. Я быстро вернулся в штольню. Оперативный дежурный доложил: „30- я батарея обстреливается громадными снарядами, до сих пор не применявшимися противником…“ Вскоре мы узнали, что один из упавших снарядов не разорвался. „Длина — 2 метра 40 сантиметров, калибр — 615 мм“, — передали с батареи. Цифры выглядели фантастическими, о 24-дюймовках никто из нас даже не слышал. Майор Харлашкин вызвался съездить на батарею, чтобы сфотографировать и еще раз обмерить снаряд. Через час он доложил по телефону: „Все точно“…».