Прислушавшись к поднявшемуся ропоту, я с удивлением понял, что люди обсуждали не этичность убийства священнослужителей, а сложности, связанные с убийством на освященной земле. Не считая себя ранее излишне моральным человеком, от холоднокровного обсуждения методов убийства, мне стало немного не по себе.
— Рыбак! — в разразившейся дискуссии, я не сразу вычленил звук, совпадающий с присвоенной мне здесь кличкой.
— Да? — найдя глазами обратившегося ко мне человека, я с удивлением узнал женщину, разговаривавшей со мной накануне в столовой.
— Рыбак, расскажи, как тебе удалось выдержать молитву Окропления Святостью, а потом еще и ОГ? — произнесла Алевтина.
— Почему вы решили, что я что-то сделал? — растерявшись и от того, что стал центром внимания, и от прозвучавших названий неизвестных молитв, стушевался я.
— Знаешь парень, со стороны это выглядело именно так, — вступил в разговор Семен: — вокруг нас свечение еле-еле теплилось, а мы не могли даже вдохнуть полной грудью. Ну а вокруг тебя стояло такое зарево, что я уж подумал, что ты и сам из светлых, причем не ниже первосвященника.
Сравнение меня со святошей вызвало несколько смешков и улыбки среди окружающих. Женщина же продолжала смотреть на меня, как-то по-матерински, что невольно раздражало. Единственным, кого не задела общая перемена настроения, оставался Кривой. Лицо парня ничего не выражало, скрытое «маской» беспристрастия.
— Колись давай, — сидевший ближе остальных, Сергей хлопнул по моему колену.
— Ну, тут такое дело, я когда охранником работал, нахамил в транспорте попу одному, так он мне грехи и отпустил, перекрестив, да, и еще, глаза у него непонятно так сверкнули, — после этих слов, веселость со смотрящих на меня лиц стерло в одно мгновение, недоверие, участие, рассматривать каждого было некогда и я продолжил рассказ: — я в тот день чуть не сдох, ну и параметр Выносливости смог открыть, так что после этого и качал только его, ну, как мог.
— Видимо слабенький поп попался, иначе точно бы помер, — сделал предположение один из мужчин, с мнением которого многие согласились, закивав головами.
— Ну а потом? Что ты сделал потом? — не оставляя возможности отмолчаться, продолжил допытываться Семен.
— Ничего, — не зная, что говорить, я чуть развел руками в стороны.
— Парень, к твоему сведению, все, попавшие под ОГ, обращаются в трупы, — каким-то каркающим звуком вступил в разговор Кривой: — ты и сидящие здесь охотники, единственные выжившие, и это вызывает вопросы.
— Подожди, дай я все ему объясню, — поразив меня, и тем, что перебивает местного лидера, Алевтина повернулась ко мне лицом: — молитва Око Господа, сокращенно ОГ, выжигает в любом человеке всю Тьму. Чем больше в человеке Света, тем легче он переносит данную процедуру. В средневековье так проверяли людей на одержимость Сатаной. Как ты понимаешь, в любом из нас есть Тьма, так что пережить подобное из всех присутствующих не мог никто.
— Я не знал, — выговорил я, удержав в мыслях свое несогласие с женщиной по поводу того, какая энергия в ком присутствует, а какая нет.
— Постарайся вспомнить, что именно ты сделал, — вновь влез в разговор Семен: — этим ты можешь спасти сотни, если не тысячи жизней, церковники все больше набирают обороты, скоро не только наш город, но и вся страна будет под их крестом!
— Я принял его в группу, — наконец-то придумал я то, о чем можно было сказать.
— Это как? — не поняло большинство.
— Ну, как у меня с ними, — кивнув головой на охотников, произнес я и постарался подобрать похожие синонимы: — единение, общая энергия, кластер.
— Как группа Семена смогла объединиться, еще есть мысли, три часа под обстрелом регулярных войск численностью до взвода не каждая команда переживет, — безэмоциональный голос Кривого прозвучал тихо но все его услышали: — а вот как тебе, парень, посидев на покрышках полчаса рядом ребятами удалось стать одним из них, это большой вопрос.
— Техника группа? Не слышал о такой, — тем временем на разные голоса пошли шепотки среди собравшихся в помещении людей.
— Расскажи, где и как ты этому научился? — пройдя через помещение, Алевтина присела передо мной на корточки.
— Я раньше у Софьи в команде был, она жрица любви, там еще Лана, Оля, и пара парней, — врать под пристальным взором женщины было очень трудно: — во время оргий, когда каждый каждого имеет, порой возникало чувство, ну, такое, как будто единый организм, ну, вот это оно и есть.