— Это же наши пушки бьют!
Проснувшись от крика, Альберт поспешно бросился надевать ботинки, приговаривая, что, мол, если господа хотят спуститься в подвал, он может их туда проводить.
Однако до этого дело не дошло, так как обстановки молниеносно изменилась. Русские успешно наступали, обратив гитлеровцев в паническое бегство. Немцы так торопились, что даже не тушили фар. Их машины с бешеной скоростью проносились по шоссе. Один из грузовиков, кузов которого был битком набит пехотинцами, наскочил на огромное старое дерево. Солдаты, выброшенные из кузова, тотчас же были обстреляны русскими.
— Ну и попали же мы в переплет! — заметил Гашпар. — Если немцы додумаются, что в замке они смогут продержаться дольше, плохи наши дела.
Однако эти опасения оказались напрасными, так как вслед за поспешно отходившими немецкими танками показались советские танки с пехотным десантом на броне. Пехота открыла автоматный огонь по гитлеровцам и быстро подавила их сопротивление.
— Едри тебя за ногу! — воскликнул Мольнар. — А Гришу-то мы и забыли переодеть!
Не зажигая огня, они начали раздевать русского сержанта, который громко ругался и спрашивал, куда они дели его обмундирование.
— Господин унтер-офицер! — взмолился Гашпар. — Разрешите опустить жалюзи и зажечь свечи?
— Придет время — зажжем!
— Мне в темноте чуть было глаз не выкололи. Я не найду ни своих военных брюк, ни гражданских.
Галфи, который тоже чего-то никак не мог найти в темноте, сказал:
— Нам только того и не хватает, чтобы мы начали охотиться в темноте друг на друга.
— Все так неожиданно.
Унтер-офицер, поддерживая незастегнутые брюки, подскочил к окну и опустил жалюзи.
— Где свечка? — спросил он.
— Не знаю.
— Тогда что же мы зажжем?
— Подожди, не горячись, я сейчас найду спички. Вскоре кто-то чиркнул спичкой и осветил комнату.
Тут же нашли свечку. Покраснев от напряжения и тяжело дыша, все начали рвать друг у друга из рук предметы гражданской одежды, которые в темноте попали не тому, кому нужно было.
Унтер хотел было утихомирить их, но, увидев, что это бесполезно, махнул рукой и сказал:
— Хорошо, переодевайтесь, да поживее, а потом Гришу переоденете.
Когда все, кроме Гриши, переоделись в гражданское, пот с них лил ручьями. Да и печка к тому времени так раскалилась, что пришлось открыть дверь в коридор.
— Погасите свечи, я выгляну в окно.
Все без исключения прильнули к оконному стеклу, но ничего не увидели: так было кругом темно. И лишь вдалеке, возле холмов, время от времени появлялись орудийные вспышки.
— Вот это случай: фронт перекатился через нас, а ни у одного из нас даже царапины не появилось! — высказался Сийярто, вздохнув с облегчением.
— Смотри не накаркай!
— Ты же видишь, откуда теперь стреляют русские!
— Вижу, что оттуда, — согласился с ним Мольнар, почесывая в затылке. — Какое-то время мы отсюда не сделаем ни шагу.
— Жаль, — вздохнул Гашпар, — а нужно бы.
— Какое твое мнение по поводу обстановки? — обратился унтер к Галфи.
— Я пока ничего не могу сказать, но, по-моему, русские натолкнулись на серьезное огневое сопротивление со стороны артиллерии противника.
— У меня тоже такое подозрение. Судя по цвету орудийных вспышек и их количеству, гитлеровцы имеют превосходство в орудиях.
Гриша не оставлял их в покое и то и дело просил переводить ему разговоры. Когда же ему перевели самую суть, он по-дружески похлопал кого-то по спине и сказал:
— Не обращайте на это внимания, братишки. Если уж наши перешли в наступление, то нет такой силы, которая могла бы их остановить.
Мольнар по собственному горькому опыту знал, что это действительно так. Однако спустя некоторое время гитлеровцам, видимо, удалось сосредоточить свои силы в данном пункте, так как все, что могло стрелять, стреляло в восточном направлении, а вслед за огневым валом в том же направлении двинулись немецкие танки, самоходки, автоматчики, пехотинцы. И вся эта орава, будто нарочно, хлынула опять через парк, будто проклятый замок, как магнит, притягивал к себе военные действия обеих сторон.
— Переодеться! — приказал унтер.
С шумом покатились вниз жалюзи. Снова зажгли свечи, и снова нервно начали переодеваться. По виду Галфи сразу было заметно, что ему уже до чертиков надоели эти переодевания.
— Господин унтер-офицер, вы делаете из нас каких-то клоунов, — откровенно высказался Гашпар. — С меня пот ручьем льется: не успеваю снимать с себя одни тряпки и натягивать другие. Так дальше не пойдет.