Садовые ворота замка оказались запертыми, и нам пришлось довольно долго звать сторожа. Им оказался сухощавый мужчина лет сорока с водянистыми голубыми глазами. Движения его были неторопливы, исполнены важности. Выяснили, что зовут его Лацко, что не так давно он сам был небогатым помещиком, но имение уплыло у него из рук и ему пришлось наняться к господину Холлоши ключником. Разговаривал он с нами через узорную решетку ограды, решив, что открывать калитку вовсе не обязательно.
Я сказал Лацко, чтобы он открыл калитку, так как мы хотим осмотреть замок: он нам может понадобиться.
Ключник уставился на нас с таким удивлением, будто мы у него просили его собственный кошелек.
— Я очень сожалею, — передернул он плечами, — но его сиятельство не отдавал мне такого распоряжения.
Видите ли, ему не отдавали такого распоряжения! Мне захотелось посоветовать ему побыстрее отправляться вслед за своим господином и спрятаться вместе с ним. Однако пришлось сказать, чтобы он не играл с нами в прятки, так как мы не шутить пришли. Я сказал ему, что являюсь начальником полиции, и приказал немедленно открыть ворота.
Лацко попросил предъявить ему документ. Я показал ему свой пропуск. Он посмотрел на него, но даже не пошевелился, чтобы открыть ворота или калитку.
Пришлось прикрикнуть на него, пригрозить даже, а он, как ни в чем не бывало, смотрел на меня своими невыразительными рыбьими глазами, и на его гладко выбритом лице не дрогнул ни один мускул.
Выйдя из себя, я повысил голос, потребовал, чтобы он не упрямился, так как осмотр замка я произвожу по прямому указанию советского коменданта.
— Вот как? — с ехидством спросил Лацко. — Любопытно весьма… Тогда почему же сюда явились вы, а не советские солдаты?
«Ну подожди, негодяй, будут тут и советские солдаты», — решил я и, оставив Бубика у ворот, побежал за Мишенькой.
Я понимал, что с моей стороны глупо было не заставить этого мерзавца подчиниться моему требованию, но что поделаешь…
Мишенька взял с собой старого Келемена, служившего в комендатуре, как я уже говорил ранее, переводчиком, и мы втроем направились к замку.
— Этот тип, — рассказал нам Бубик, — как только ты убежал, повернулся ко мне спиной и ушел в замок… Но знаешь, мне показалось, что за мной все время кто-то наблюдал из угловой комнаты.
Что ж, вполне возможно. А почему бы и нет? В этом огромном замке было столько челяди, что я ничему не удивился бы.
Наконец ключник появился снова. На этот раз он потребовал от нас письменного распоряжения, которое он потом мог бы показать его светлости, чтобы отчитаться перед ним по всей форме.
Нам стало ясно, что негодяй просто-напросто издевается над нами.
Однако Мишеньке быстро надоели шутки ключника. Он сунул наглецу под нос пистолет, один вид которого подействовал лучше любого мандата.
Лацко задрожал, от страха его губы вытянулись в узкие полосочки. Ворота он открыл тут же. Пропуская нас вперед, он старался не смотреть нам в глаза.
«Ну и тип же этот ключник! — мелькнуло у меня в голове. — Хитрит очень, но почему?»
Вспомнив слова Бубика, я спросил Лацко, кто в настоящее время проживает в замке.
— Кроме меня, ни одной живой души.
Неужели Бубику показалось? Не может быть, парень он очень внимательный… Нужно быть осторожным.
Не расстегивая пальто, я снял пистолет с предохранителя.
Через террасу мы прошли в огромный зал нижнего этажа, погруженный в полумрак. Свет проникал лишь через полуопущенные жалюзи на окнах. Сильно пахло нафталином. Толстые ковры заглушали звуки наших шагов.
Келемен, каменщик по профессии, уже не раз ремонтировал кое-что во дворце и потому знал, где и что тут находится.
— Вот здесь коридор, — объяснил он нам, открывая одну дверь. — По коридору расположены комнаты нижнего этажа.
Я обратил внимание на то, что ключник как бы прислушивается к тому, что происходит наверху.
— Все комнаты пусты? — спросил я у него.
Он ничего не ответил, а лишь злобно сверкнул глазами, затем отвернулся и начал быстро подниматься по лестнице.
Мишенька поставил свой пистолет на боевой взвод.
Бубик рванулся вслед за ключником.
В замке стояла та самая тишина, при которой даже малейший звук кажется громким.
Меня охватила злость, захотелось сорвать со всех окон жалюзи, чтобы яркий свет осветил этот мрачный замок.
— Стой! — громко крикнул я ключнику. — Я тебя еще раз спрашиваю: есть кто-нибудь в замке или нет?
Мне ответило эхо. Однако Лацко остановился.
— Нет! — почти крикнул он. — Пусто! — И спустился на несколько ступенек ниже.