– Нет ничего более желанного, чем ты. Даже Раш, черт, он же не слепой, – сказал Вудс снова приближаясь ко мне, поскольку я отступала.
– Подойди сюда, Блэр. – требовательным тоном произнес Раш, подойдя ко мне сзади, тогда его большая рука обхватила мою и притянула меня к нему.
– Я не ждал, что ты придешь сегодня вечером. – в его голосе звучало предупреждение, значит я все таки неправильно поняла его приглашение. Он действительно не имел его в виду.
– Мне очень жаль. Я думала, ты сказал, что я могу прийти, – я шептала смущенно, потому что Вудс слышал нас. И другие наблюдали за этим.
Единственный раз я решилась выбраться из своей “раковины”, и вот, что произошло.
– Я не ожидал, что ты появишься в таком виде, – он отвечал со смертельным спокойствием. Его взгляд по-прежнему был направлен на Вудса. Что было не так с моей одеждой?
Я его еще ни разу не одевала, моя мама пожертвовала свои сбережения, чтобы купить его для меня. Шестьдесят долларов для нас это была большая сумма, но она купила его для меня. Я была сыта, этой кучкой избалованных отроков, и я не была одета во что-то настолько отталкивающее.
Мне нравилось это платье. И мне нравились эти босоножки. Мои родители были счастливы и были влюблены. Эти босоножки были частью этого. Черт, да пошли они.
Я дернулась освободившись от Раша и отправилась на кухню. Мог бы просто мне сказать, что не хочет, чтобы его друзья смеялись надо мной. Вместо этого он заставил меня чувствовать себя дурой.
– В чем твоя гребаная проблема, чувак? – агрессивно спрашивал Вудс. Я не стала оглядываться. Я надеялась, что они сцепятся.
Я надеялась, может быть Вудс подправит идеальный нос Раша. Но я сомневалась в этом, потому что Раш выглядел внушительней.
– Блэр, подожди, – окликнул меня Грант, я хотела бы его проигнорировать, но он был моим другом.
Пробираясь по коридору, по дальше от внимания зрителей, я притормозила позволив Гранту догнать меня.
– Это, было не то, о чем ты подумала, – сказал Грант, подойдя ко мне сзади. Мне захотелось рассмеяться. Он слепо заступался за своего брата.
– Не имеет значения. Мне не надо было приходить. Я должна была догадаться,что приглашая меня, он не имел в виду, чтобы я приходила. Мне жаль, что он просто не сказал, чтобы я оставалась в своей комнате, хотя мог. Я не понимаю эти “игры слов”, – огрызнувшись я проследовала через кухню прямо к кладовой.
– У него проблемы. Он облажался, но я заверяю, что он пытался тебя защитить, хотя и очень странным способом, – говорил Грант, когда моя рука опустилась на холодную медную дверную ручку кладовой.
– Продолжай верить в лучшее, Грант. Это – то, что может сделать хороший брат, – резко дернув дверь, ответила я, а войдя закрыла ее за собой. Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы облегчить боль в моей груди, я вошла в свою комнату и села на кровать.
Вечеринки явно не для меня. Эта была вторая, на которой я была, но первая была не лучше этой. На самом деле , возможно еще и хуже.
Я пошла на нее, чтобы удивить Каина, но удивлена была я.
Он был в спальне Джейми Киркман, держа ее обнаженную грудь у себя во рту. У них не было секса, но определенно они двигались в этом направление. Я тихонько прикрыла дверь и вышла через задний вход.
Кто то из присутствующих увидел меня, когда я входила. Поэтому, уже через час, Каин был у меня, плакал ползая на коленях и упрашивал простить его.
Я любила его, ведь, когда мне было тринадцать он подарил мне мой первый поцелуй. Я не могла его ненавидеть. Я просто его отпустила.
Это был конец наших отношений. Я облегчила его совесть и мы просто остались друзьями. Иногда, он не выдерживал и говорил мне как он меня любит и хочет, чтобы я вернулась к нему, но при этом ,на заднем сидении своего “мустанга” ,он каждые выходные развлекался с новыми девчонками. Я была просто детским воспоминанием.
Сегодня меня никто не предал. Я просто была унижена. Опустившись в низ , я сняла босоножки своей мамы, благополучно упаковала их в коробку, так же как хранила их она.
После, убрала их обратно в чемодан. Я не должна была одевать их сегодня вечером. Поэтому, в следующий раз, когда я их одену, будет особенным. И это будет для кого-то особенного.
То же будет и в отношении платья. Я буду носить его, только для того, кто будет любить меня и считать, что я самая красивая.
И цена моего платья, не будет иметь ни какого значения. Я потянулась рукой, чтобы расстегнуть его, когда дверь моей комнаты открылась и весь, не большой дверной проем, был занят Рашем. Очень злым Рашем.
Он молчал, и я опустила свои руки. Мне не стоило снимать свое платье при нем.