Топать пришлось недолго — он успел проорать лишь три пункта Устава. Сначала дрогнули кусты. Плюх насторожился, но сигналить охотникам пока не стал — мало ли что там шевелится. А может, и показалось. Или ветер дунул… Хотя, нет, ветер дунуть не мог, его в Зоне вообще почему-то никогда не бывало. Разве что порой легкое волнение воздуха, но его не хватило бы, чтобы двинуть упругие ветки, да еще и сугубо локально.
Разведчик несколько раз подпрыгнул, размахивая руками, словно крыльями, и по-куриному кудахча. С кустов он при этом не спускал взгляда, а потому не прозевал, когда оттуда вылетел… В первую очередь эта зверюга показалась Плюху огромным бурым медведем. Но еще пока хищник не завершил прыжок, стало понятно, что от медведя у существа было только туловище, да и то непропорционально длинное и низкое. А вот морда у него была кошачья, с вертикальными зрачками в зеленоватых глазах и кисточками на кончиках острых ушей.
Все это Плюх разглядел за доли секунды — видеть как можно больше за минимальный отрезок времени являлось обязательным умением космических разведчиков, на что они тратили немало часов тренировок.
А потом его обдало невыносимым смрадом, очень знакомым, не вызывающим и тени сомнения в том, что летящий на него хищник — пресловутая медверысь. Возможно, та самая, что один раз уже пыталась им отужинать.
Реакция сработала быстрее сознания. Плюх схватился за веревку, привязанную к его ошейнику и, благо в данный момент она была не натянута, а имела большой свободный запас, набросил ее петлей на шею медверыси и сильно дернул. Зверюга упала в паре метров от него, запутавшись передней лапой в веревке, которой разведчик без устали продолжал «бинтовать» медверысь. Та судорожно дергалась и рычала, но сделать уже ничего не могла. Впрочем, ей удалось перекусить веревку, но это лишь дало Плюху больше свободы.
Скрутив медверысь так, что она уже почти не могла шевелиться, косморазведчик не спеша отправился к валунам, за которыми прятались охотники. Они выскочили ему навстречу, когда он был еще на полпути до камней. Однако возле Плюха они останавливаться не стали, а побежали добивать связанного хищника. Правда, Стенька притормозил, схватил раба за руку и потащил за собой.
— Я не сбегу, — сказал Плюх. — Что ты со мной, как с маленьким? Захотел бы, не к вам побежал, а в другую сторону.
Признаться, он немного лукавил. Первой его мыслью после того, как медверысь перестала представлять опасность, и было ринуться в кусты и удрать как можно дальше. Но разведчик понимал, что от четырех вооруженных автоматическими винтовками и автоматами «рабовладельцев» ему не уйти. Если бы он был в полной физической форме, попытаться было бы еще можно. А так… Нет, Плюх трезво оценил свои силы и рисковать не стал. К тому же, вот-вот должна была наступить темнота. И он бы снова оказался один на один с ночной Зоной, напичканной смертельными опасностями под завязку. Да и направления, куда нужно идти, он так и не узнал. Так что, как ни жаль было упускать представившийся случай, косморазведчик решил погодить и в ближайшее время полностью восстановить силы — это раз; узнать, в какой стороне находится Новоромановск — это два; а в идеале обзавестись бы еще и каким-никаким оружием — это три. Третий пункт казался самым сложным, но все-таки был и не самым важным. Если удастся устроить побег днем, то шансов выжить даже невооруженному будет куда больше. В конце концов, если повезет, автомат или винтовку можно будет отнять у какого-нибудь сталкера-одиночки.
Случай сделать это Плюху, кстати, скоро представился. Вот только был он при этом не один, и снова его «украшением» служила привязанная к ошейнику веревка, второй конец которой находился в руках у Стеньки.
Грабили одиноких сталкеров они теперь даже чаще, чем охотились. Это сильно, до физического отвращения не нравилось косморазведчику, но его мнение значило для «рабовладельцев» не больше писка комара.
Правда, отнимать оружие Плюх чаще всего вызывался сам. Не потому, что стремился к быстрой смерти, а потому, что, восстановившись физически, он с помощью изученных в академии приемов мог почти без риска для жизни — как своей, так и противника — разоружить почти любого. А потом говорил ограбленному, чтобы тот поскорей делал ноги, пока не подошли «хозяева». Сбежать удалось немногим — остальные пополняли численность рабов, — но это было хоть каким-то утешением для совести косморазведчика.
Однажды ему повезло: у нарвавшегося на неприятность сталкера кроме короткоствольного «Никеля» оказался и пистолет — девятизарядная «Канда». И вот ее-то разведчик успел спрятать под камнем, пока не подоспели «хозяева». Плюх ожидал, что затаивший на него злобу сталкер расскажет об этом «рабовладельцам», но их плененный мужчина ненавидел, похоже, все-таки больше, и промолчал.