Причём, интеллигенция этими попытками, как правило, недовольна. Она-то помнит, как задумано было! И, по обычаю своему выдавать то, что происходит у неё в голове, за то, что происходит на самом деле, сначала (когда всё уже очень плохо — нет хлеба и мебель жгут), считает, что это вот так неожиданно, но исторически справедливо осуществляется её задумка, а потом — оплакивает «предательство идеалов».
И всё же исторический опыт накапливается. Колесо сансары вертится неизменно, но что-то там наматывается на него. Смотрите:
Постструктурализм: «Адекватно реализовать задуманное невозможно». (Ленин и крах Мировой революции.)
Деконструктивизм: «Реализация зависит не от объективных законов, а от субъективного произвола делателя». (Сталин и Предательство Идеалов.)
Постмодернизм: «Надо не делать, а делать вид». (В. Ю. Сурков.)
Последний тезис снимает актуальность первых двух. Как уже неоднократно (надеюсь) было замечено, сурковская эпоха в российской общественной жизни была полным и, хочется надеяться, окончательным (в том смысле, что продолжения не будет) торжеством постмодерна в отдельно взятой стране. Вместо общественной жизни — симулякр общественной жизни. Означающее, которое со всем усердием означает то, чего нет. Нет никаких «наших», нет никаких «правых сил», никакого «парламента», никакого «президента», в конце концов. Но они обозначены, а значит, как бы есть, и душа спокойна.
Неприятность заключается в том, что постмодернизм (как и коммунзим, как и «Конец истории») — явление из разряда «вершинных». Он ни к чему не ведёт, потому что им всё заканчивается. По самой природе своей постмодернизм не может ответить на вопрос «что будет дальше». Ну что, в самом деле, может быть после Суркова? Только назад в пещеры, обратно к политической борьбе с непредсказуемым результатом и Нестабильности… А значит, предусмотреть это самое «дальше» и принять против него предупредительные меры постмодернизм тоже не может. Поэтому так быстро заканчивается.
Глобальный постмодернизм отменён мировым кризисом и готовностью к новой мировой войне. Тотального Суркова отменили кризис и мировая война, а вовсе не Болотная площадь. Его отменило «всё плохое», а вовсе не «всё хорошее».
«Всё хорошее» никогда не добивается своего. И тем, кто сегодня обуян революционными настроениями, хорошо бы отдавать себе в этом отчёт. Вы не часть той силы, что вечно хочет добра. Вы составная часть кризиса и мировой войны.
С понимания этого банального факта я и предлагаю всем начинать обдумывание своего участия в происходящих событиях.
Продолжение ряда
Удивительное существо — человек. На улицу из подъезда выйдешь, — вроде все нормальные, все куда-то идут, лица озабоченные, у всех дела, дети. Не забыть лекарство зайти купить…
А надел магические очки — и куда всё делось! Не люди, а сплошь бараны.
Чувствуешь себя писателем Смекайло из города Змеёвки. Помните, был такой? Ему изобретатель Шурупчик изобрёл бормотограф. Оставляешь незаметно в гостях, он всё записывает. Потом включаешь и слушаешь, о чём говорили, и всё, о чём говорили, записываешь. Получается роман или повесть с проникновением в тайны человеческих душ.
И оказалось вот что. Пока сидишь сам в гостях, все такие умные, разумные, у всех такие человеческие лица. А как ушёл, в бормотографе одно блеянье.
Сегодня вместо бормотографов — магические очки, как уже говорилось. Фейсбук, ливжурнал — в просторечии «интернеты». Интернеты включил — и где все люди? Где все эти взрослые, серьёзные, обременённые заботой о хлебе насущном? Даже жутко становится. Будь я, допустим, Путин (или, много лучше, Немцов, конечно) — как с такими преодолевать Кризис? Как говорить им «братья и сёстры»? К какому будущему вести?
Тысяча восемьсот человек перепостили фотографию с ковром (Дуня и муж); без комментариев, молча, с обречённым животным упорством, — зачем, почему? Нечто схожее мы наблюдаем в живой природе: вот четыре одинаковых столбика, вокруг трёх чисто, а один обоссан вдоль и поперёк, соблаговолите… Некий человек даже написал статью в газету «Известия» про эту фотографию с ковром.
Вот ещё один Колумб актуальности поймал счастливую мысль, пишет: «Порноактёры берут псевдонимы по принципу: имя — кличка домашнего животного, фамилия — улица, на которой живёшь. Как бы звали вас, будь вы порноактёром?» Пятьсот комментариев в первые полчаса, кто ж не мечтал побыть порноактёром. Впрочем, тут другое — то же самое, что с ковром: встроиться в систему, продолжить ряд, не дать погаснуть свече, прочесть и передать товарищу…