— Вот, слышите? — воскликнул Пешедраль. — Герцог гневается.
И он поспешно исчез.
— Ладно, — сказала Лали, — пойду-ка и я снимать свои моральные сапоги.
— А я еще посижу, — сказал Сидролен.
Оставшись один, он разложил пасьянс. Затем потушил свет.
Текут минуты, в тишине только и слышно, как по бульвару шныряют лунатики-уаттомобили.
Потом вдруг раздается дикий шум, крики и даже, кажется, ругательства. Дверь кубрика распахивается, вспыхивает свет, и Лабаль зашвыривает внутрь человека, которого он застиг за писанием оскорбительных надписей на загородке. Человек садится, переводит дух и наливает себе укропной настойки. Прибегает вскочившая с постели Лали в поспешно накинутом халате. Все прочие обитатели баржи спят глубоким сном. Они теперь всегда спят глубоким сном — с тех самых пор, как перестали или почти перестали видеть сны.
Прибежавшая Лали видит Сидролена, который наливает себе укропной настойки. Лабаль уселся и молчит, вид у него озадаченный до крайности.
Лали в замешательстве, она не знает, что спросить.
Сидролен пьет свою укропную настойку, потом обращается к консьержу:
— Надеюсь, вы не простудились, поджидая меня. Вы заслужили стаканчик укропной настойки.
И с бледной улыбкой говорит Лали:
— Месье — опытный сыщик.
Лали садится.
— Хотелось бы мне знать, — говорит Лабаль, — что вы теперь будете делать. Я, конечно, понимаю: меня это не касается, но, поскольку, ввиду недавних событий, ответственность моя неизмеримо возросла, вы должны признать, что я имею право задать подобный вопрос себе, а также и вам.
Сидролен не отвечает, и Лабаль добавляет:
— В общем-то, вы можете продолжать в том же духе.
И добавляет еще:
— Теперь-то уж я следить за вами не стану. Миссия моя выполнена, и я могу подать в отставку с должности консьержа и покинуть ваш квартал в поисках новых приключений.
Он поворачивается к Лали и заканчивает:
— Я не желаю месье Сидролену никакого зла, но после того небольшого инцидента мне, естественно, хотелось доказать свою полную и непреложную невиновность. Месье Сидролен может считать, что ему еще очень и очень повезло, что я не укокошил его за подобное издевательство над людьми и надо мной. Спасибо за любезность, я никогда не пью укропную настойку. А теперь позвольте мне удалиться.
— Сделайте милость, и побыстрее, — отвечает Лали.
Лабаль выходит, аккуратно прикрыв за собою двери кубрика.
— Пойду спать, — говорит Лали.
— Да-да, — откликается Сидролен, — доброй ночи.
Лали выходит, аккуратно прикрыв за собою двери кубрика. Когда на рассвете герцог заглядывает в кубрик, чтобы поглядеть, не готов ли завтрак, он обнаруживает там Сидролена, подремывающего над своим стаканом.
— Ку-ку! — кричит герцог. — Уже встал или еще не ложился? А невеста небось почивает? Интересно, остались ли сосиски в холодильнике? Что-то погоду на дождь тянет.
Появляется Пешедраль.
— Готовь завтрак, — приказывает ему герцог. — Я голоден как волк.
— А лошади, господин герцог?
— Да, верно.
Пешедраль идет обихаживать лошадей. Герцог садится против Сидролена.
— Придется ждать пробуждения невесты. Что бы мне пока на зуб положить? Нет, только не укропную настойку, слишком рано. Тем более что твоя настойка — не первый сорт, хоть и зовется «Белой лошадью». Она и в подметки не годится той, что я гоню по рецепту моего алхимика Тимолео Тимолея. Вот, кстати, еще одна связь между алхимией и лошадью. Лошалхимия. Ничего словцо, а? Хотя нет, не фонтан. Когда-то у меня бывали и удачнее... раньше... в старину...
И герцог зевнул во весь рот.
— Черт возьми, Сид, что-то ты нынче неразговорчив!
— Хочу сообщить вам новость.
— Мы что ж, больше не на «ты»?
— ...тебе сообщить.
— Слушаю.
— Консьерж из дома напротив изловил типа, который малевал на загородке.
— Настоящего?
— Настоящего.
Герцог оглушительно расхохотался и вымолвил лишь несколько минут спустя:
— Значит, застукал он тебя?
— Ну да.
— Подумаешь, какая важность!
— Да нет, кажется, это важно.
— Не может же он помешать тебе малевать и замалевывать надписи, коли тебе это по душе.
— Меня не он волнует.
— Что-то она долго не встает нынче утром, — заметил герцог.
— Не знаю, — сказал Сидролен.
— Ну раз так, — заявил герцог, — пойду-ка прогуляю лошадей; мы позавтракаем в городе. Например, в «Кривобокой сирене». Передай нашим дамам, чтобы шли туда.
— Непременно передам, — сказал Сидролен.