— Вполне. Я не обжора.
— Ага, сказано с укором.
— Ну что вы. Я прекрасно поужинал.
— Омлетик удался?
— На славу.
— Хм.
Он рассматривал странника.
— Если верить тому, что написано в вашем формуляре, вы — месье Губернатис?
— Он самый. Вы в этом сомневаетесь?
— Нисколько. Депутат?
— Да.
— Ваш визит — честь для моего заведения, месье депутат. И... ну... кстати: вы здесь никогда не бывали?
— Никогда.
— Вы уверены?
— Несомненно. Абсолютно уверен.
— Никогда здесь не бывали?
— Никогда. Я же сказал.
— Даже во сне?
Губернатис задумался.
— Даже во сне, — ответил он.
И заметил:
— Странные расспросы.
Толстощекий малый, который расспрашивал посетителя с маской беспокойства на лице, вновь принял любезный вид.
— Простите меня, месье депутат, вы ведь простите? В этом отношении я того, чересчур... Готов рассказать вам одну историю, да-да, целую историю.
И он обратил к своему клиенту взгляд, в котором была слабая мольба — словно хотел, чтобы гость попросил его рассказать эту самую историю. Но тот, вероятно утомленный обилием историй (автобиографических), которые уже были рассказаны за вечер, просто ответил:
— Каждому есть что рассказать.
Это замечание, казалось, потрясло толстяка — его охватило возбуждение, близкое к маниакальному.
— Раз... — сказал он, — решите, месье депутат, позвольте, моя история не похожа ни на одну другую, нисколько. Начнем с того, что в ней нет ничего необычного, во-первых. А во-вторых, она не обычная.
В этот момент одна из дверей, ведущих в зал, неслышно открылась, и Губернатис увидел входящего пса. Несколько секунд животное побродило кругами, затем ловким и решительным прыжком взобралось на стул между хозяином и странником — и уселось.
— Это ваш пес? — спросил Амедей.
Хозяин посмотрел в ту сторону, где сидело животное, словно проверяя.
— Да. Его зовут Дино.
— У него тоже небось своя история, — сказал Губернатис.
Он взглянул на пса, но тот притворился, что не слышит, закрыл глаза и зевнул; затем вновь принял невозмутимый вид.
— Хорошенький песик, — рассеянно сказал хозяин. — Моя история, месье депутат...
— Расскажите же.
— Она проста, коротка, правдива. Слушайте. Меня зовут Рафаэль Денуэт. Мой отец занимался гостиничным делом, дед был поваром, месье депутат, а прадед даже написал книгу об оформлении стола. Так что, сами видите, мы представляем в некотором роде ремесленную аристократию. Я говорю это не для того, чтобы задеть ваши чувства, месье депутат, мне известно, что вы радикал-социалист. В общем, как уже сказано, родился я в профессиональной среде, в ней вырос и к ней же испытывал отвращение: я хотел стать мореплавателем. И даже пошел моряком в торговый флот. Но когда мой отец умер, я посчитал своим долгом вернуться к нашей профессии — ради того, чтобы скрасить старость моей матери, которая была горничной и уважала семейные традиции. И вот десять лет тому назад я поселился здесь. Мать умерла два года спустя. Я стал сиротой, прошу заметить. Я уже подхожу к моей истории. Я прожил здесь уже пять лет — то есть это случилось пять лет назад, обратите внимание, месье депутат, — и в один прекрасный день, очень похожий на этот, появился странник, который, как и вы, путешествовал пешком. Это был человек довольно высокого роста, не иначе как спортсмен, с очень красивым лицом, месье депутат, а глаза — глаза — глаза светились ярко-ярко. Он просидел здесь час, пока не выпил бутыль красного вина. О чем он мне рассказывал — ведь я подсел к нему, чтобы побеседовать, — уже не помню. Совершенно не помню, — простонал он. — Прошло минут десять после его ухода, как вдруг я понял, что меня посетила... обезьяна.
— Обезьяна? — переспросил Губернатис.
Пес закрыл глаза и чуть свесил голову набок.
— Понимаю, что шокирую вас до глубины души, месье депутат, — сказал Денуэт.
— Да нет, что вы, — пробормотал Губернатис.
— Да, да, я знаю. Обезьяна! Обезьяна! И все же — да, обезьяна почтила меня визитом, и с тех пор я жду, что она вернется, и каждый гость мною в некотором роде почитаем, уважаем. Вот вы, месье депутат, вы, в частности, как и все прочие, разве не можете быть тем существом, которое должно сюда вернуться?
— Вы уверены, что она вернется?
Хозяин гостиницы улыбнулся без тени сомнения:
— Наверняка, месье депутат, наверняка.
Пес приоткрыл глаза.