— Преувеличила! — Валерий вскочил и принялся расхаживать по тесному отсеку. — Ты им скажи, непременно скажи, что они могут спокойно спать на своих кроватях, черт дери…
— Я тоже уверена, что ядерных налетов на Эир и любые другие населенные планеты не будет никогда, — резко сказала Нонна. — Просто обидно, что они считают нас дикарями!
— Не надо обижаться, — посмотрел на нее Ур. — У них были достаточно серьезные основания считать землян агрессивными.
— Да как же можно так обобщать? Ну, были войны, и сейчас есть. Ну, существуют агрессивные группы, реваншисты всякие, монополисты, фабриканты оружия — мир пестр и разнороден, в этом ты прав. Но нельзя же всех людей под одну гребенку!
— Вот именно, — недовольно проворчал Валерий. — Они вроде тех мастеров скороспелых выводов, которые считают: сегодня в школу опоздал завтра сберкассу ограбит…
— Что вы накинулись на меня? — спросил Ур. — Я же говорю, что информировал Учителя… я правильно информировал эирцев, что прогноз ошибочен… что есть на Земле могучие силы, которые не допустят вывоза ядерного оружия в космос.
— Послушай, — остановился перед ним Валерий. — Ты информировал правильно, ты молодец. Ну, а если бы ты подтвердил прогноз? Что было бы тогда? Война миров?
— Теперь не уэллсовские времена, Валера, чтобы лететь, высаживаться, чем-то рисковать…
— Я помню, помню! Ты мне однажды сказочку рассказал, я запомнил, как грозились схлопнуть Солнце. Это про них ты рассказывал, про эирцев своих?
— Сказка есть сказка…
— Не крути, Ур! Могут они устроить звездный коллапс? Да или нет?
— Могут. Потребуется такое количество энергии, что трудно себе представить, но в принципе это возможно… Что вы так всполошились, ребята?
— Да видишь ли, — ворчливо сказал Валерий, садясь на место, — лично я обожаю загорать. Хочется еще полежать под солнышком кверху спиной…
— Почему бы эирцам не вступить в прямой контакт с нами? — сказала Нонна. — Разве это хуже, чем вести тайные наблюдения?
— С кем бы они вступили в контакт? До моей отправки сюда население Земли представлялось им скопищем враждующих племен.
— Какая чушь! Как будто нет ничего, кроме вражды! Ты расскажи им, Ур, о движении за мир. О международном сотрудничестве ученых в Антарктике, о нашем соглашении с американцами о совместных полетах в космос, о международной службе погоды, о спасании на морях, о помощи при стихийных бедствиях…
— Об Олимпийских играх, — вставил Валерий.
— Наконец, есть международные организации, Совет Безопасности например, который мог бы назначить авторитетную группу экспертов…
— Верно, все верно, — сказал Ур. — Они теперь знают об этом. Но контакт… Может быть, они найдут нужным вступить в контакт, но что-то я сомневаюсь. Слишком разные уровни. Скорее всего, они решат подождать, пока Земля достигнет второй степени разума.
— А что это такое? — спросил Валерий.
— Что это такое? — повторил Ур. — Хорошо. Попробую объяснить популярно… Помнишь, я у тебя прочел уйму старых книжек с чердака? Там был один роман Эдгара Берроуза…
— Берроуз? — сказала Нонна. — Это автор «Тарзана»?
— «Тарзан» там был тоже, без начала и конца. Но я говорю о другой его книжке, она называлась «Дочь тысячи джеддаков». Это космическая фантастика, и ее герой, Картер такой, путешествует по космосу без корабля и скафандра. Сконцентрирует волю — и перемещается натуральным образом на Марс…
— Чепуха! — воскликнула Нонна.
— Верно, чепуха. Такого быть не может. Другое дело — сама идея трансформации энергии мозга в физическое движение. Разум — это ведь не просто продукт высокоорганизованного мозга. Это — и энергия. Но для получения энергии требуется определенная система. Мозг постоянно принимает информацию, рассеянную вокруг; этот прием, не организованный в систему, стохастичен. Мозг может и должен быть настроен на направленный прием информации, и тогда мышление включается в информационные поля. Тогда оно становится не просто продуктом энергетики мозга, но и, многократно усиленное, само превращается в источник энергии. Эту энергию, которую дает коллективное, организованное в систему мышление, давно освоили на Эире. Можно это назвать интеграцией мыслительной энергии.