Хоу остановился и вытер набежавшие слезы. Среди женщин кто-то всхлипнул. Это была Лю Гуй-лань, вспомнившая, как отец продал ее за долги в семью Сяо Ду. Сидящая рядом вдова Чжао тоже украдкой всплакнула.
— Да разве горе бедного холостяка все перескажешь?.. Одежда порвалась — сам починяй. Весной босиком ходи — кто тебе туфли сошьет?..
— Это уж точно, сосед, это истинная правда… — со вздохом поддержал Хоу один из холостяков. — Жизнь наша известная. Один и есть один. Вернулся с поля, как ни устал, апечь топи и обед готовь, а не то будешь есть холодную кашу, спать на нетопленном кане, и некому даже пожалеть тебя…
— Вот-вот, правильно! — оживился Хоу. — Да я уж со всем смирился. Что же поделаешь, коли мне холостяцкая судьба выпала? На все воля неба. И порешил я так: пусть останусь бездетным человеком, пусть после моей смерти некому будет принести жертву на мою могилу, пусть и мои досточтимые предки не пеняют за то на меня…[28]
— Чего ты понес, феодальная твоя башка! — оборвал его Чжан Цзин-жуй. — Какие там еще жертвы? Умер — и всему конец!
— Сейчас, правда, все у нас переменилось, — продолжал Хоу, будто не расслышав. — Сейчас земля есть, на еду хватает и можно даже подарки невесте послать… Только уж поздно: и годы ушли, да и виски побелели.
Он сорвал с головы рваную шапку из собачьего меха, пригладил пальцами седину на висках и, снова нахлобучив шапку, продолжал:
— Куда тут жениться? Да и на ком? В бедняцких семьях дочерей мало. А если бы и согласилась какая девушка пойти за меня, сам бы теперь не взял. Я уже одной ногой в могиле стою, разве допущу, чтоб девушка потом полжизни вдовой прожила… Одним словом, не хотел я жениться, а тут пришла ко мне эта женщина и осталась. Я ее гнал, а она взяла да легла спать. Что ж я мог с ней поделать? Теперь, когда вы мне это все разъяснили, я очень каюсь, конечно. Действительно, мы все ведем борьбу с помещиками, а я женился на помещичьей вдове. Конечно, я теперь прошу у вас прощения, однако что тут ни говори, а каша-то сварена. Прогнать ее? Прогнать не долго, а куда? Она, бедняжка, последнее время болеет… Вот и научите, как мне быть?
Никто не ответил Хоу на его вопрос. В комнате стало совсем тихо.
Сяо Сян подошел к столу, вполголоса посовещался с членами президиума и, выпрямившись во весь рост, шумно втянул в себя прогорклый от дыма воздух. Люди повскакивали с мест, окружили его. Все, в особенности женщины, ждали, что он скажет:
Начальник бригады улыбнулся Хоу и сказал:
— Действительно, что же теперь поделаешь?.. Уж раз так вышло, не гнать же на улицу… Гнать, конечно, нельзя…
У всех сразу отлегло от сердца. Женщины облегченно засмеялись, а мужчины подняли шум.
— Ладно, пусть уж так и будет, — примирительно говорили многие.
— Сразу в беднячку превратилась, — замечали недовольные.
— У наших братьев-бедняков сердца мягкие. Но бояться-то ведь нечего: никакой контрреволюции тут не будет.
— Да что и говорить! Наш брат из Восьмой армии — хороший человек, — добродушно ухмыльнулся возчик.
Сяо Сян серьезно ответил:
— Мы всегда снисходительно относились к тем, кто складывает оружие и не вредит народу. — Он обернулся к Хоу — Смотри же, старина, будь осторожнее и никогда не говори ей того, чего нельзя.
— Лучше всего, если хочешь быть нам полезен, никогда не говори с ней о делах крестьянского союза, — посоветовал Чжан Цзин-жуй.
— Конечно! Конечно! Неужели стану говорить? Что я тогда за человек буду? — замотал головой Хоу.
— Ладно, — сказал в заключение начальник бригады. — На этом покончим. Обрати серьезное внимание на ее настроение. На чьей она стороне: бедняков или помещиков. Нельзя доверять всему, что она говорит. Надо проверить, выяснить, действительно ли она любит работать или работает только в угоду тебе. Труд может изменить человека. Если она честно проработает три года, к ней не будут больше относиться, как к женщине из помещичьей семьи. Только не плетись у нее в хвосте. Нужно, чтобы она шла за тобой.
28
По китайским религиозным верованиям душа умершего человека нуждается в пище и заботе. Человек, умерший бездетным, обрекает не только себя, но и всех своих предков на голодные мучения в загробном мире.