- Уже не ведёт, - потряс тот у него перед носом расписанием. - И вообще, гордись. Ты лучший, поэтому я тебя и поставил.
- Врёшь!
- Вру, - ни капельки не смущаясь, согласился Сенечка. - Я тебя поставил, поскольку у нас диктатура.
- А…
- А будешь возмущаться, - добавил он. - Я тебе-таки впарю этот грёбаный факультатив, и тогда ты свою любимую лабораторию будешь видеть только по большим праздникам, когда я в отпуске!
- Я на тебя декану буду жаловаться! – взревел Остапов.
- Ручку одолжить? Когда закончишь, подошьешь вон к той папке, - рыжий ткнул себе за спину, туда, где на специальном стенде стоял огромный ядовито-зелёный гроссбух “Жалобы и предложения”.
Заявление насчёт диктатуры ни в коем случае не было преувеличением. Декан факультета физики был человеком склочным, суровым, и слухами о его не в меру тяжёлом характере полнились коридоры альма-матер. Надо ли удивляться, что его секретари менялись чаще, чем цвета на светофоре. Никто не был в состоянии ужиться с ним, ассистенты сбегали прежде, чем преподавательский состав успевал выучить их имена, а в деканате царили бардак и хоррор. Пока лет десять назад в это царство анархии не заявился щуплый голубоглазый паренёк и худенькой рукой с длинными тонкими пальцами прирождённого пианиста не заставил весь этот цирк во главе с самим деканом ходить строевым шагом. Рыжий правил твёрдо и жёстко, подавляя в самом зародыше малейшие намёки на бунт. Отметив немалые способности своего нового ассистента к административной работе, декан с облегчением свалил на того всё общение с преподавательским составом и с тех пор не сделал ни малейшей попытки вернуть себе бразды правления на этом поприще. Впрочем, Остапов уже давно подозревал, что суровый декан попросту боится собственного секретаря.
- А чего Назимова сняли с лазеров? – поинтересовался он, скорее для галочки, дабы выиграть время для обдумывания следующего шага.
- Средняя температура по группе ниже тройки, - был ответ, и Остапова озарило.
- То есть… - неуверенно начал он. - То есть, если на моих курсах…
- Даже не думай об этом! – мгновенно раскусил его рыжий. - Начнёшь ставить двойки за просто так, я тебя на полтора метра под землю закопаю!
- А как ты проверишь? – предвкушающее протянул про себя физик и тут эта гадюка, словно услышав его мысли, добавила:
- Я буду приходить на твои лекции. Ибо нефиг! А теперь сгинь, нечисть, мне работать надо!
- Псих конченый! – прошипел Остапов, выходя из деканата. - Ты сам меня снимешь…
- Ублюдок отмороженный! – донеслось ему тихо в спину.
___________________________________________
- Здрасте, детки, - жизнерадостно поздоровался Эдуард Викторович с замершей в предвкушении западла аудиторией. - Достаём листочки, смотрим на доску и излагаем свои блеклые, лишённые малейших намёков на знания мысли, по поводу заданного там вопроса.
- Опять контрольная?
- Да сколько ж можно?
- Мы же уже на прошлой неделе писали опрос!
- И на позапрошлой!
- И на…
- И на этой тоже напишем, - прервал он возмущённый гул голосов. - И на следующей тоже.
- Но мы же это ещё не проходили!
- Как не проходили? – вскинул он бровь. - Я в конце предыдущей лекции сказал вам заглянуть в восьмой параграф…
- И Вы сказали, что на этой мы о нём поговорим!
- Правильно, - согласился Остапов. - Мы и поговорим. Письменно.
- Вы не имеете права!
- Да ну? Это, дорогие, новый, прямо-таки новаторский, подход, - заявил он, ничуть не смущаясь. - Вон, даже ассистент нашего любимого декана так проникся, что уже четвёртую неделю подряд таскается на все наши с вами занятия. Перенимает методику.
Рыжий парень на заднем ряду оторвался от какой-то папки и хмыкнул.
- Давайте, давайте, - звонко хлопнул в ладоши физик. - У вас на всё про всё час. А я пока поговорю с вами о предыдущем опросе, - зарылся он в кучу бумаг на кафедре. - На языке цифр от нуля до… двух. Ха-ха.
Иннокентию стало смертельно скучно минут через двадцать. Эти ведомости он просмотрел ещё у себя в кабинете, а с собой прихватил просто по ошибке, вместо другой папки. В аудитории было тихо, только скрипели стулья да ручки; кто-то где-то высморкался, у кого-то завибрировал мобильник… Придурок, не понятно как защитивший докторскую в тридцать два года, зарывшись по самые уши в экзаменационные работы студентов с прошлой недели, чего-то там увлечённо строчил. Ску-у-у-ка…
Сеня выудил телефон и запустил занятное приложение, разработанное не так давно его приятелем, но ещё не вышедшее на рынок. Программка через блютус сканировала находившиеся в радиусе досягаемости аппараты и искала действующие болталки, вроде аськи или скайпа. Занятная вещь, хотя и бесполезная. Ну, сами посудите – допустим, ты обнаружил, что у твоего соседа включён квип. Дальше что? Постучаться: “Извините, мы не знакомы, но прикиньте – у меня тоже”? Бред. Но Сене тупо было скучно.
Готичный гоблиН. Контакт именно с таким интригующим именем оказался мало того, что подключен, но и, если верить данным той самой всезнающей программки, находился в активном пользовании. Парень сдавленно хрюкнул. Прямо сейчас, в этой самой аудитории, под носом у препода, пока остальные студенты корпели над очередным экзаменом, один из них внаглую с кем-то переписывался! Сеня просто не мог упустить такой шанс прикольнуться…
========== - 3 - ==========
Солнышко :
Привет. Что делаешь?
Иннокентий воровато осмотрелся по сторонам, но никаких подозрительных телодвижений не заметил. Нарушитель хорошо шифровался, но, тем не менее, ответ пришёл через секунду.
Готичный гоблиН :
Сижу на паре, жую жвачку.
Солнышко :
Лекцию пишешь?
Готичный гоблиН :
Не-а.
Солнышко :
Экзамен?
Готичный гоблиН :
Не-а. Болтаю в асе и читаю книгу.
Солнышко :
Интересную?
Готичный гоблиН :
Очень. Про пиратов.
Как мило… И ни разу не квантовая физика…
Солнышко :
Что, препода нету?
Готичный гоблиН :
Да нет, препод на месте.
Солнышко :
Я б тебя выгнал)
Готичный гоблиН :
Я б себя тоже, но не получится)
Солнышко :
Почему?
Готичный гоблиН :
Я препод…
Сенечка икнул и поднял глаза. Дик, всё так же зарывшись в бумаги, что-то строчил, но за баррикадами розовых экзаменационных тетрадей рук его видно не было. Мужчина мусолил во рту кончик длинной пряди светлых волос, выбившейся из хвоста, и казался полностью поглощённым своим занятием. Впрочем, шанс убедиться, что это только кажется, представился тут же.
- Машенька, - позвал он блондинку с первого ряда. - Я всё вижу!