Через неделю все повторилось. За пультом радара Центра управления полетами Национального аэропорта опять оказался Гарри Барнс со своими помощниками. На сей раз диспетчеры не захотели остаться единственными свидетелями небесного аттракциона, и к исходу субботнего дня 26 июля диспетчерский зал наполнился военными и журналистами. Диск-парад начался в 21.50. По широкой дуге от Хердона, штат Виргиния, до авиабазы Андруз на экранах радаров одновременно всплывали неопознанные цели. В какой-то момент число их достигло двенадцати. Изображение было устойчивым, ничем не отличалось от эхо-сигналов самолетов. Восемь целей, рассредоточившись по экрану, совершали непонятные маневры. Четыре объекта, построившись в линию, двигались курсом 110 градусов со скоростью в сто миль в час, потом вдруг исчезли с экранов. В 22.46 борт NC-12 на подходе к аэропорту радировал: видит пять светящихся объектов оранжевого и белого цвета. О визуальных наблюдениях огней сообщали и другие пилоты, выходившие на связь с Центром управления полетами. Разведка ВВС и на сей раз проявила себя не лучшим образом. Эдвард Руппельт в Дейтоне, за триста восемьдесят миль от Вашингтона, о происшествии узнал в одиннадцатом часу - позвонил журналист из "Лайфа". Руппельт связался с дежурным офицером ВВС в Пентагоне. Тот ничего не знал. Руппельт попросил его известить Дьюи Фурне - майор жил неподалеку от Национального аэропорта. Когда Фурне, захватив с собой специалиста по радарам, в первом часу ночи прибыл в Центр управления полетами, там, помимо журналистов, был Алберт Чоп, тоже поднятый с постели, увы, звонком не из Пентагона, а из Федерального авиационного управления. Трудностей с вызовом истребителей не возникло, хотя взлетные полосы авиабаз Андруз и Боуллинг все еще ремонтировались. Самолеты поднимались с дальних аэродромов. Первые два F-94 прибыли на место незадолго до полуночи. Гражданским самолетам было велено покинуть прилегающее воздушное пространство. Гарри Барнс выводил истребители на цели. Но как только F-94 ложились на заданный курс, "светлячки" исчезали с экранов. Один пилот сообщил о четырех огнях. Затем появился и пятый. Но горючего оставалось только на обратный путь, истребителям пришлось вернуться на базу. После того как истребители спугнули неизвестных в районе Вашингтона, те или другие огни объявились южнее, в штате Виргиния. Очевидцы звонили на авиабазу Лэнгли - странные штуковины у них на глазах вращались вокруг своей оси, меняли окраску. Дежурный авиабазы сам видел в небе светящийся кокон и поднял истребитель. Тот погнался, но кокон исчез. По словам пилота, впечатление было такое, будто лампочку погасили. Улетели истребители, неизвестные вновь вернулись на экраны Центра управления. Алберт Чоп через командный пункт в Пентагоне снова поднял в воздух перехватчиков. Пилоты подошли к Вашингтону, включили форсаж и устремились в погоню за светящимися нечто, но те легко уходили или становились невидимками. Если пилоту 'и удавалось поймать их на экране бортового радара, изображение держалось считанные секунды. Сколько раз той ночью поднимались в воздух перехватчики над Вашингтоном? В рапорте майора Фурне говорится о двух перехватах звеньями F-94 и о бомбардировщике В-25, который в течение восьмидесяти минут, ведомый Центром управления полетами, безуспешно пытался сблизиться с неопознанными объектами. Но вылетов было больше. Фурне покинул диспетчерский зал раньше остальных и, очевидно, не присутствовал при самом драматичном перехвате. О нем рассказал Алберт Чоп. Около трех утра, когда неизвестные снова высыпали на экране, Чоп запросил перехватчиков. При подлете к столице истребителям предложили разделиться. Одного Барнс вывел на цель севернее, другого южнее Вашингтона. Пилот, летевший на юг, передал, что ничего не видит, хотя экран большого радара показывал самолет сближается с целью. Тут услышали голос пилота, летевшего в северном направлении: "Вижу, они прямо передо мной. Огромные сине-белые огни". Дальше словами Алберта Чопа:
"Судя по радару, сближение происходило быстро. Пилот вторично вышел на связь. Он был возбужден, в чем я нисколько его не виню, он сказал: "Теперь они окружают меня". И после паузы: "Похоже, круг смыкается". А несколько мгновений спустя пилот, помню, произнес почти с мольбою в голосе: "Что мне делать?" Да, мы тоже видели, что неизвестные вроде бы окружают его самолет. И переглядывались в недоумении. Через десять-двадцать секунд пилот снова подал голос: "Теперь они уходят". Затем сообщил, что возвращается на базу. НЛО оставались на экране до пяти утра."
В тот уик-энд происходящее в ночном небе над Вашингтоном напоминало авиационный парад. Его устроители, казалось бы, решили продемонстрировать немногочисленной избранной публике несравненные тактико-технические качества своих летательных аппаратов. Вот один, прострочив пунктиром экран радара, не сбавляя скорости, совершил поворот под углом в девяносто градусов. Другой неизвестный, шедший со скоростью в сто миль, застыл на месте, а спустя мгновение с той же скоростью двинулся в обратном направлении. После одиночных трюков началось нечто вроде парада-алле, когда все участники представления выходят на манеж и каждый делает что может. Одни зависали в воздухе, другие ходили кругами, третьи на экране вычерчивали ломаные линии на манер тех, что рисуют на дверцах трансформаторных шкафов с высоким напряжением. Четвертый являл свои скоростные возможности. Оператор, наблюдавший воздушную феерию на экране радара ASR-1 для слежения за сверхскоростными самолетами, вычислил скорость пролетавшего над базой Андруз объекта. 7200 миль в час! Или две мили в секунду. После безуспешных попыток сблизить истребители со светящимися объектами, после их повторных исчезновений с экрана, у Гарри Барнса возникло ощущение, что капитаны таинственных кораблей слышат и понимают отдаваемые им команды. Позже Дональд Кихо спросит у Барнса: почему он напрямик не обратился к уфонавтам, ведь это его обязанность - вступать в контакт с любым воздушным кораблем в зоне действия радара. И Гарри Барнс ответит: "Если бы я задал вопрос и услышал ответ, у меня бы волосы на голове встали дыбом". Не только этого, пожалуй, боялся Барнс. Если бы он задал вопрос и не услышал ответа, а скорее всего так оно и случилось бы, он мог оказаться пациентом психиатрической клиники и вряд ли бы остался старшим авиадиспетчером.