«Ленточниками» прозвали их потому, что они украшают себя особыми «знаками отличия». Мужчины перекидывают через правое плечо синюю атласную ленту «в два пальца шириной» и привязывают ее, на манер офицерской портупеи, к полотенцу, которым они подпоясываются, как ямщики кушаками. А женщины такую же ленту прикрепляют на грудь с левой стороны. По представлению прыгунов, Бог по этим знакам отберет их из бесчисленной толпы грешников, обреченных на уничтожение в день Страшного суда, и поведет в страну обетованную.
Ходят эти «ленточники», как пассажиры по палубе корабля, который, по их мнению, вот — вот должен ко дну пойти. Ходят с холодным безразличием ко всем остальным людям, надев на себя «спасительные круги» религиозной праведности.
Рудомёткин не одинок:
Подобных «христов» и «богов» у нас на Руси хоть пруд пруди и огород городи! Иногда они даже вступают в противоборство…
Так Николай Сазонтович Ильин — лидер русской секты «Еговистов» (не путайте со «Свидетелями Иеговы») упоминает Рудомёткина в списке людей, которых покарал Бог за преследование еговистской «истины».
Великий чудотворец молокан Максим Рудомёткин. Даже бабу воскресил на Кавказе и заставил козла говорить по — человечески.
Чудо с козлом, конечно, сомнительное… Христос тоже однажды разберется с говорящими козлами, отделив их от овец. А про воскрешенную бабу многие толковали, что была она в сговоре с «пророком» и исполнила нехитрый трюк с оживлением, который практиковал во время оно еще граф Калиостро, а в наши дни «повторил» колдун Юрий Лонго…
А «христов», «апостолов» и «пророков» становится все больше…
Кстати, где-то я слышал, что у нас некоторых пресвитеров тоже начинают называть помазанниками (напомню, что по-гречески «помазанник» — «христос») да апостолами…
Не тенденция ли? Скоро ли узрим в евангельских церквах царей и богов?
Меня, конечно, насмешил титул Рудомёткина. Царь для тысячелетнего царства Духовных Христиан — это оксюморон…
Но урок истории для меня в этом деле такой: в нашей диспенсации (диспенсация — это период времени, отображающий особое Божье отношение, требования и Заветы, свойственные только этому периоду, например, диспенсация Моисеева Закона, диспенсация Церкви, диспенсация Тысячелетнего Царства и т. д. — П.Б.) любое притязание на откровение свыше — это путь к диктатуре и ереси. Как только в любой религиозной группе кто-то заявляет о том, что он пророк и получает напрямую откровения от Бога, то вскоре он и себя объявляет богом. За всю человеческую историю пророков было не так уж и много. Хватит пальцев на руках у десятка людей…
Человек, претендующий в наши дни на апостольско-пророческий статус, должен признать, что его откровения никак не соотносятся с Библией (каноническим корпусом откровений), ибо не обладают важными качествами богодухновенности — непогрешимостью и безошибочностью…
Поэтому я бы посоветовал нашим конфессиональным историографам поберечься от соблазна усмотреть в наших конфессиональных корнях связи с «самобытным» русским сектантством… Ни Юлия Крюденер, ни союз Татариновой, ни духоборы с молоканами не были предшественниками и идейными вдохновителями никакого доброго начала в русском богоискательстве. Скверно попахивает наш «русский ривайвелизм» (ривайвелизм от англ. revival — возрождение, пробуждение — христианское движение, характеризующееся особым акцентом на духовном возрождении и святой жизни своих последователей, экзальтированном переживании личной встречи с Богом. — П.Б.)… Лучше уж подальше от подобных «родственничков» держаться во избежание царей и богов за нашими кафедрами…
Даже если придется для этого писать свою историю с чистого листа.
5. Святость из-под палки
Ява менял профессии, как цыган коней. Сегодня он капитан дальнего плавания. Завтра — геолог. Послезавтра — директор кондитерской фабрики. («По три кило «Тузика» в день есть можно!») Потом футболист киевского «Динамо».
Потом художник. Потом зверолов, который ловит для дрессировки тигров, барсов и ягуаров. А теперь, смотрите, — милиционер!
А я так нет. Вот как решил еще в первом классе, что буду летчиком, так и держусь твердо.
Только иногда я не выдерживаю и присоединяюсь к Яве за компанию. Да и то только так, чтобы оставаться летчиком. Я уже был и морским летчиком, и летчиком — футболистом, и летчиком — художником, и летчиком — звероловом, и летчиком — геологом, и даже летчиком на кондитерской фабрике, который перевозит самолетом конфеты «Тузик».