— Тебе понадобятся сила, союзники, армия, — сказала Мезула своим мягким голосом. — Я могу дать тебе все три. Мы договорились?
В Орране есть поговорка: Никогда не заключай сделку с Джиннами. Чаще всего ее произносят при торговле с купцами, особенно когда кто-то хочет переманить клиента у другого, но я думаю, что она пришла из более актуального места. По правде говоря, в это заявление следовало бы включить и Ранд. Ни Джиннам, ни Ранд нельзя доверять, но это был урок, который мне еще предстояло усвоить.
Я кивнула и — впервые с тех пор, как покинула Яму, — почувствовала, что добилась прогресса:
— Мы договорились.
Я — оружие. Эту мантру мне вдолбили в голову в академии. Они всегда хотели, чтобы я стала оружием, используемым против Терреланской империи, но что, если я стану чем-то большим? Что, если я смогу стать чем-то большим? Что, если вместо того, чтобы быть оружием, используемым одной империей против другой, я стану оружием, которое будет использовано против Бога?
Глава 35
Джозеф
Уркол жив, благодаря мне. Я не уверен, заслуживает ли он жизни, но это не мой выбор. Я мог спасти его, что и сделал. Я знаю, где Смерть нашла Источник биомантии. Она пошла к торговцам из Ро'шана и купила его. Я не могу себе представить, сколько она, должно быть, заплатила. Действительно ли жизнь Уркола стоит так дорого? Какова текущая цена за жизнь? В Яме она не стоила ничего. Одни струпья были убиты из-за одной-единственной ложки каши, другие — из-за того, что их бригадир был в плохом настроении. Здесь, на поверхности, жизнь почему-то кажется дороже.
Эски, должно быть, там не было. Я достаточно хорошо знаю Смерть, чтобы понимать, что она не вернулась бы так быстро, если бы у нее был шанс убить Эску. Я видел жестокость Смерти. То, как она бессердечно ослепила Йорина, ее безжалостное использование порталоманта. Он все еще не пришел в себя, несмотря на то что Источник больше не находится у него в животе. Он на ранней стадии отторжения Источника, его разум разбросан по дюжине мест, и в его глазах я вижу каждое из них так же ясно, как тогда, когда я был там. Я не думаю, что Смерть понимала, какой опасности она подвергла всех нас, так сильно нажимая на порталоманта. Мы все могли запросто потеряться в пространстве между порталами, или, сделав последний шаг, могли оказаться в Джанторроу, откуда начали. Что еще хуже, мы могли оказаться разбросанными по всему миру. Интересно, стоит ли мне рассказывать ей, насколько опасны порталы, особенно когда Хранитель Источников так близок к отторжению?
Я должен это записать. Я должен изложить свои мысли на бумаге. Высказывание мысли или ее запись каким-то образом делают ее более содержательной, а я не могу говорить. Я думаю, что, возможно, мне придется сжечь лист после того, как я его испишу. Мне нужно увидеть эти слова, но я не могу позволить, чтобы их увидел кто-нибудь еще. Не раньше, чем я узнаю, что они означают.
Источник биомантии что-то со мной сделал. Он пробыл у меня недолго. Смерть все это время стояла надо мной, наблюдая, как я удаляю раздавленный металл с кожи Уркола и заставляю плоть под ним заживать. Я мало что мог сделать с ожогами, но они недостаточно серьезны и со временем заживут. Биомантия может исцелять плоть, уничтожать болезни, но раны оставляют шрамы, и у Уркола их будет много. Я не знаю, как он вообще продержался так долго. Он был почти в центре того огненного потока, который выпустила Эска. У него было несколько ран, с которыми я ничего не мог поделать без хирургических инструментов и помощи команды врачей. Металл его нагрудника на левой стороне груди был нагрет до такой степени, что сплавился с плотью под ним. Снятие нагрудника вполне могло его убить. Я сделал все, что мог, и он жив. Он будет жить. Но, учитывая степень его травм, я не уверен, что спасение его жизни было добрым поступком.
Но это все, что я сделал с помощью Источника, а не то, что он сделал со мной. Вот уже несколько месяцев я постепенно вспоминаю то время, когда мы с Эской слишком глубоко копались в тайнах академии. В том, чего нам не следовало видеть. Дверной проем, черный, как ночь, с неровным желтым светом, пробивающимся из-под него. Звуки внутри, животные, гремящие клетками, отчаянная мольба, исходящая от голоса, больше не похожего на голос землянина. И каждый раз, когда мы подходили к этой двери, в голове у меня становилось пусто, как будто я терял сознание. Как будто воспоминаний просто не было. Я знаю, как это было сделано. Мастер демономантии, значительно более сильный, чем Эска, изменил наши воспоминания. Эска всегда была сосредоточена на Другом Мире, на том, что могла принести демономантия. Но эта магия — нечто большее, чем просто мост между двумя мирами, это сила контроля, способность отдавать приказы любым созданиям. Нам было приказано забыть о том, что находилось за этой дверью. Что мы видели и что с нами случилось. Нам было приказано забыть правду, погребенную под стенами академии. И мы забыли. Оба. Эска не знает, я уверен в этом. Потому что, если бы она знала, она бы его не простила. Она бы охотилась за принцем Лораном до края света.