Мое зрение размылось, но не от усталости, а от слез. Я обнаружила, что кричу на Диких, оскорбления и угрозы слились воедино. Насмешки в адрес существ, которых я убила. Я не горжусь тем, кем я стала там, в недрах До'шана. Нет никакой гордости ни за бойню, которую я устроила, ни за репутацию, которую я там заработала.
— Эска, остановись!
Еще один дикарь погиб от острого конца моего источникоклинка.
— Эска!
Молния дугошторма вырвалась из моего меча и попала в еще одного Дикого. Я услышала крик существа, освещенный молнией, горящей внутри него.
— ЭСКАРА! — Крик боли, который издала Сильва. Я обернулась и увидела, что Дикие отступают от меня, расширяя круг, который я завоевала их кровью. Там, на краю этого круга, глядя на меня расширенными от ужаса глазами, стояла женщина, которую я любила. Живая. Она была жива!
Я должна была почувствовать облегчение, но не почувствовала. Оно исчезло. Облегчение, гнев, печаль, отвращение исчезли. Я вообще перестала что-либо чувствовать. Я упала на колени, отпустила свои источникоклинки, и они исчезли в потоке кинемантической энергии и искр молний. Дугошторм тоже угас, молнии исчезли из моих глаз. Даже сила, которой Сссеракис подпитывал меня, больше не могла держать меня на ногах. Я была на грани истощения. Полностью выдохшаяся.
— Что ты наделала, Эска? — Голос Сильвы понизился до испуганного шепота. Она смотрела не на меня, а на кровавую бойню позади меня. Оказывается, не все мои чувства исчезли. Мне стало неловко, что она наконец-то увидела, каким чудовищем я была. И я испугалась того, что она может сделать теперь, когда узнала правду. Но даже эти чувства были мимолетными.
— Я пришла, чтобы спасти тебя. — Мой голос звучал бесстрастно даже для моих собственных ушей. У меня больше не осталось сил на эмоции. Ни мужества встретиться лицом к лицу с тем, что я могла бы обнаружить, если бы впустила это внутрь.
— Спасти меня? — Когда Сильва посмотрела на меня, в ее глазах было слишком много боли и ужаса. Я привыкла заставлять людей бояться меня. Враги, друзья — это не имело значения. Но видеть страх на лице женщины, которую я любила… это было чересчур. Было чересчур больно понимать, что я сама вызвала его. Я отвела взгляд, сосредоточившись на камне на земле. Анализируя его форму, в основном плоскую сверху, с тремя заостренными краями. Черный. Шероховатая поверхность сбоку. — Меня не нужно было спасать, Эска. Я вела переговоры с этими пахтами.
Один из диких пахтов шагнул вперед, преодолевая разделявшее нас пространство. Я услышал шипение на языке, слишком чуждом для моего понимания, но угроза казалась очевидной. Моя тень закружилась вокруг меня, Сссеракис был готов нас защитить. Я была измучена, зато ужас был силен, как никогда. Дикий быстро отступил, шипя.
— Слезы Лурсы, Эскара. Ты все это сделала? — Голос принадлежал Йемин, одной из наемниц Иштар. Веселая девушка, которая не очень хорошо переносила алкоголь, но никогда не переставала пытаться. Я кивнула, не поднимая глаз. — Как? Почему?
— Я — оружие, — прошептали мои губы, и убежденность исчезла. Даже мантра, которую мне вдолбили в голову в академии, не смогла остановить нарастающую волну вины и горя из-за того, кем я стала.
Я услышала плач. Скорбные вопли эхом разносились по огромной пещере. Я называла их монстрами, чудовищами, но дикие пахты оплакивали своих мертвецов. Я никогда не видела, чтобы монстры так поступали. Дикие вокруг меня заволновались, переговариваясь друг с другом и переминаясь с ноги на ногу. Наконец Сильва вступила в круг пространства, который я создала вокруг себя, но не подошла ко мне. Все, чего я хотела, — почувствовать ее руку на своем плече, ее объятия, ее дыхание, шевелящее мои волосы. Но она резко остановилась.