– Это ужасно для нас, – сказала я.
– Как ты думаешь, что он скажет про школу? – с тревогой спросила Грейс.
За день у нас дважды звонил телефон, один раз это была Фижка, другой – Ижка, но мама успевала схватить трубку и сказать, что Грейс занята и подойти не может.
– Папе это не понравится, еще как не понравится, особенно когда он узнает, что это Вентворт. Он будет страшно на меня зол, – сказала мама. – Но что я могла сделать? Не могу же я доводить дело до суда! Что, если бы вас забрали в интернат? Я тоже не хотела отдавать вас в Вентворт, пыталась пробиться в Кингтон, но у них уже двести человек на листе ожидания. Пру, пожалуйста, помоги мне объяснить все это папе. Может, ты скажешь, что это была твоя идея? Тогда он, наверное, легче с этим примирится.
– Ладно. Хотя не думаю, чтобы он с этим примирился.
– Но мы все равно будем и дальше ходить в школу, правда? – спросила Грейс. Она откинула волосы назад и выставила подбородок. – Мы обязательно должны и дальше ходить в Вентворт, мама!
– Тебе там правда нравится, цыпленок? – спросила мама.
– Ну… там нормально. Уроки не такие уж трудные, как мне сперва показалось, и учителя есть добрые. Но главное – это Ижка и Фижка. Они мои подруги. – Голубые глаза Грейс наполнились слезами. – У меня никогда раньше не было настоящих друзей. Они самые лучшие подруги на свете. Я не вынесу, если мне придется с ними расстаться.
Мама успокаивающе погладила ее по руке.
– А ты, Пруденс? Ты, наверное, испытываешь такие же чувства к Тоби?
– М-м-м… – Я не могла сбить маму с мысли, что Тоби – мой мальчик. – Мне тоже обязательно нужно остаться в Вентворте, мама. Я знаю, ты думаешь, что школа плохо на меня влияет, но я бы все равно пререкалась, без всякого Вентворта.
– Да уж, пререкаться ты умеешь, – вздохнула мама. – Я беспокоюсь за тебя, Пру. Не пойму, что творится у тебя в голове. Я ведь хочу только, чтобы ты была счастлива, дорогая. Если для счастья тебе нужен Вентворт, будем надеяться, что нам удастся убедить отца.
Мы все надеялись, что отец проснется поздно и мы с Грейс успеем смыться незаметно. За ночь мы раза три слышали, как мама провожала его в туалет. Но в половине седьмого он снова туда собрался, а затем потребовал ванну.
– Давай немного попозже, дорогой! Ванная сейчас будет нужна девочкам.
– Девочки… подождут!
Пришлось нам с Грейс воспользоваться холодным туалетом на заднем дворе и кое-как умыться над кухонной раковиной.
– Все, бежим в школу! – сказала я. – Берем с собой по бутерброду и смываемся.
Но мы не успели. Наверху раздался шум. Отец поскользнулся, вылезая из ванны, а у мамы не хватало сил его поднять.
– Девочки, идите сюда! Скорее! – крикнула она.
– Давай сделаем вид, что не слышим. Побежали! – сказала я.
– А если мама не сможет поднять папу? Он так и будет лежать весь день на полу в ванной?
– Ну хорошо, хорошо.
Мы взбежали наверх. Мама боролась с отцом. Он обернулся полотенцем, как пеленкой, пытаясь спасти свое достоинство, и был от этого похож на огромного младенца.
– Ну, пойдем, папа, – сказала я, подхватывая его под мышки.
Мама взялась за нижнюю половину, а Грейс тянула и толкала посередке. Наконец мы поставили его на ноги, и мама накинула на него его старый купальный халат.
– Фу ты… какой… какой спектакль! – сказал отец, как будто мы были в этом виноваты.
Он тяжело дышал, стараясь успокоиться.
– Посиди минутку, Бернард. – Мама опустила крышку унитаза и посадила отца сверху.
– Не надо! – сказал отец, при этом заваливаясь набок и уронив подбородок на грудь.
Я схватила Грейс за руку, пытаясь незаметно утащить ее из ванной. Отец поднял глаза.
– Ранние вы пташки! – сказал он.
И тут его взгляд сосредоточился на нашей одежде. Он моргнул:
– Зеленый?
Он переводил глаза с меня на Грейс.
– Горошины в стручке!
Грейс нервно захихикала. Мама присела на краешек ванной. Я замерла на месте. Никто из нас не произнес ни слова – но до него вдруг дошло.
– Школа! – сказал он.
Сперва он сказал это мягко. Потом перевел дух и закричал:
– Школа? Школа? ШКОЛА!
На лбу у него выступил пот.
– Бернард, успокойся, пожалуйста. Тебе вредно волноваться. – Мама попыталась утереть ему лоб полотенцем, но он оттолкнул ее руку. Его трясло от ярости.
– Школа?
– Мне пришлось отдать девочек в школу, дорогой. Нам угрожали судом, ты же знаешь. У меня не было выбора.
– Чушь! – сказал отец.
Он рассматривал эмблему на моем пиджаке.
– Вентворт, – прочел он, выкатывая глаза. – Вентворт!
– Больше их никуда не брали, Бернард. Я пыталась, правда. Я ходила в Кингтон, разговаривала с директором, но у них там длинные списки ожидающих. Места были только в Вентворте. Там не так плохо, как ты думаешь. У них теперь новая директриса, она очень старается вытянуть школу.
– Вентворт! – с отвращением повторил отец.
Он попытался встать с унитаза.
– Осторожно, дорогой! – Мама бросилась на помощь.
– Нет! Нет… предатель! Девочки… нет! Школа… нет, нет, нет!
Я посмотрела на Грейс. Она всхлипнула:
– Папа, ну пожалуйста! Я люблю школу! У меня там подруги – Ижка и Фижка!
– Дура!
– Они не дуры, они очень хорошие, – храбро ответила Грейс,
– Ты… дура! Бестолочь, бестолочь, бестолочь!