Рейна в ответ сделала страшные глаза и сбивчиво зачастила:
– Как это – возвращать? Флагман, оно же… Оно мягкое! И… мур-мур-мур!.. Вот этот вот звук делает! Его нельзя отдавать! Оно нужное!.. Можно нам его оставить?.. Ну флагма-а-ан, ну пожалуйста-пожалуйста!..
– Рейна, ты же житель моря, а кошки не любят воду и не могут в ней дышать. Тебе бы лучше подошли морские котики.
– Морские?.. А они какие? – тут же заинтересовалась Ре. – Они такие же мягкие и пушистые?
– Нет.
– У них есть хвост?
– Нет. Только ласты.
– Мурчат?
– Нет.
– А какие они тогда?..
– Большие – с тебя размером, – толстые, прожорливые и не особо дружелюбные.
– Фу! Не хочу морских котиков, хочу вот таких… Правда совсем нельзя, флагман?
И Рейна заметно опечалилась, продолжая гладить сидящую у нее на коленях кошку, – а я вдруг ощутил себя родителем, чей ребенок притащил домой уличную зверушку – и до слез хочет ее оставить себе.
– Рейна… Вот, смотри: именно эта, взрослая, принадлежит маленькой девочке. Помнишь, я тебе рассказывал, что у людей есть маленькие люди?
– Детеныши? Да, помню…
– Ну, так вот. Эта девочка сильно грустила, думая, что ее кошка погибла в море, а тут мы ее обрадовали, что ты их спасла. И сказать ей сейчас, что мы ей ее не отдадим, будет плохо. Девочка снова расстроится, а она еще маленькая.
– Я поняла, флагман…
– Нет, погоди. У этой кошки у самой есть детеныши. И у людей их принято отдавать друзьям или просто тем, у кого им будет хорошо. Так что ты, вернув кошку хозяйке, можешь попросить себе одного из котят.
– Правда?!.. – посмотрела на меня снизу вверх Рейна влажными фиолетовыми глазами. А все вокруг, затаив дыхание, прислушивались к нашему разговору, веря и не веря тому, что слышат.
– Кошки, конечно, самостоятельные животные, но о них все равно надо будет заботиться. Кормить, гладить, уделять внимание…
– Я буду! Буду заботиться, флагман!
– Ну… Тогда отправляемся на корабль, ее хозяйка очень ждет свою любимицу.
На «Звезду Юга» мы попали малым составом – я, Рейна и Сэнди, причем для удобства поднятия на борт мы с «Атлантой» под честное слово коммандера Моргана даже временно оставили свои обвесы на HSV, а Ре-класс пока не отзывала свой Хвост из вольного плавания в компании нашего транспорта и эсминцев.
А забравшись на корабль по шторм-трапу, мы увидели, что на «Артемис» нас, считай, почти никто и не встречал. Потому что вот тут на палубе толпилось уже никак не менее пары сотен человек – женщин, детей и мужчин разного возраста.
«Ох ты ж… Только паники и давки мне сейчас и не хватало…» – с запоздалой досадой подумал я, слегка заслоняя Ре от их взглядов и готовясь дать ей команду срочно оставить переноску и прыгать в море.
Однако я сильно недооценил скорость распространения информации. Кое-кто видел, как Рейна тащила шлюпки от «Андреа Гейл». Гораздо больше людей – и среди эвакуируемых, и среди матросов, – видели, как она помогала поднимать их на суда. Канмусу навигации слышали по «м-связи» все переговоры в процессе спасения – и никто не запрещал им делиться услышанным с командами кораблей. К которым, в свою очередь, с расспросами подходили пассажиры. А уж как распространяются сведения в вынужденно скученных группах людей, я и так себе представлял. И все это длилось уже около суток.
И как итог – среди вышедших посмотреть на диковинное зрелище паники не было вообще. Не было даже острого страха: так, опасение пополам с любопытством.
Впереди же всех стояло несколько офицеров корабля в рубашках с черными погонами, и семья заметно латиноамериканской наружности. Загорелый мужчина лет за тридцать, в не самом чистом и мешковато сидевшем на нем летном комбинезоне, в сопровождении миловидной черноволосой женщины: явно несколько младше его, и похожей на индианку (а может, и являющейся таковой). И девчонка лет шести, с такими же длинными и блестящими черными волосами, как у матери, – но озорной мордашкой больше похожая на отца.
Которая, увидав знакомую переноску в руках выходящей из-за меня и все еще явно огорченной расставанием с кошками Рейны, с радостным писком – «Тисси!» – шустро юркнула вперед. Охнувшая мать, а за ней и отец бросились за девочкой, но успели поймать ее лишь практически перед носом у подошедшей Глубинной. Женщина сжалась, а мужчина инстинктивно шагнул вперед, закрывая собой пискнувшего ребенка, но… ничего не происходило. Глубинная, опустившаяся на одно колено, лишь протягивала им коробку и слегка натужно улыбалась уголками рта.