Остается признать, что теллемы, кем бы ни были эти люди, как минимум обладали довольно острым зрением. Помимо уникальных сведений о Сириусе, они сообщили догонам и много других астрономических деталей, которые можно обнаружить только с помощью добротного телескопа. Догоны знают, что звезды «удалены от Земли, близко к которой находится только Солнце». Галактик, или «звездных миров», во Вселенной бесконечно много, а сама Вселенная «бесконечна, но измерима». Более того, она населена различными живыми существами. На «других землях», по мнению догонов, есть «рогатые, хвостатые, крылатые, ползающие люди».
О строении Солнечной системы догонам также кое-что известно. Правда, для них она состоит лишь из пяти планет – Венеры, Земли, Марса, Юпитера и Сатурна. Вместе с тем догоны знают, что Солнце вращается вокруг своей оси, а Земля вертится вокруг себя и пробегает, кроме того, большой «круг мира» как волчок, вращение которого сопровождается еще и перемещением. Луна – «Ие пилу» – для догонов «сухая и мертвая», и она вертится вокруг Земли. У Юпитера – «Дана толо» – есть четыре спутника, а у Сатурна – «постоянное кольцо». Все эти планеты, как утверждают догоны, вращаются вокруг Солнца.
Эти сведения – только малая толика того, что оказалось доступным европейскому читателю в результате откровений Оготеммели его другу Марселю Гриолю. А сколько всего не рассказал Оготеммели? Сколько вопросов Гриоля осталось без ответа? И есть ли вообще возможность открыть эти ответы?
В Стране догонов говорят, что после опубликования книги Гриоля жрецы догонов прокляли Оготеммели за предательство, и его потомки до сих пор подвергаются остракизму в своей собственной деревне. И пока во всем мире столетия сменяют друг друга, рождаются и погибают цивилизации, а великие войны проносятся будто смерчи, Сокровенное Знание теллемов продолжает храниться в тайне, скрытое где-то в недоступных скалах на плато Бандиагара.
В течение последних пятидесяти лет разные люди пытались проникнуть еще на один шаг в глубину философии догонов, заинтригованные книгами Гриоля и его последователей. Их ждало либо разочарование, либо странная смерть. В самые неподходящие моменты они неудачно прыгали со скалы, заболевали странным недугом или наступали в пустыне на ядовитую кобру. В лучшем случае – бежали из Страны догонов, напуганные до полусмерти, до истерики. А жрецы невозмутимо смотрели вслед очередному пришельцу и приносили жертвы богу Амма и священному Крокодилу, сохраняя для следующих поколений в неприкосновенности свои многовековые странные тайны.
Мы с Амани молча шли по улице Риволи. Уже стемнело, но я не помнил, когда же именно это произошло. Мы оба выдохлись, потому что говорили уже несколько часов. Я устал спорить с ней о существовании высшего разума и придумывать каверзные вопросы, пытаясь развеять ту мистику, поверить в которую не заставит меня никто и никогда. На некоторые вопросы она не знала ответов и только пожимала плечами, с беззащитной улыбкой глядя на меня сквозь стекла очков и вынуждая злиться оттого, что разумного, рационального ответа на все эти загадки я дать не могу.
И тогда я задал Амани свой последний вопрос:
– Вы хотите отговорить меня ехать? И вся эта африканская мистика нужна для того, чтобы отговорить меня, верно?
– Правильно.
– А почему я должен вам верить? Почему меня должно напугать какое-нибудь средневековое предубеждение?
Она снова передернула плечами, и снова блеснули за позолоченной оправой ее черные глаза.
– Потому что люди, которые не верят в эти, как вы говорите, предрассудки, эти люди умирают, Алексей...
Я поменял билет и улетел в Москву той же ночью, хотя после разговора с Амани у меня осталось больше вопросов, чем ответов. Она было явно права, когда говорила, что догоны умеют морочить голову. По крайней мере, в самолете я так и не смог заснуть, и мысли, роившиеся в голове, были какими-то тревожными, непонятно почему.