Том 1. Сон в осеннюю ночь. Пролог
Их было немного, но все как один в чёрных плащах и непривлекательных белых масках. Чопорные голоса… Всего десять человек.
Они занимали тёмное и мрачное помещение. Скорее всего это был какой-то склад, так как в некоторых местах можно было увидеть ломаные ящики и плохо убранный мусор. Людей в чёрном это совершенно не смущало, всё их внимание концентрировалось на декаграмме, расположенной в центре помещения. — Все готовы? — спросила одна из фигур, проверяя каждую нарисованную на земле линию. В ответ последовало тихое, но уверенное «да». Все зашевелились ещё быстрее, стремясь встать у своего конца звезды. Только один человек был довольно медленным, привлекая внимание. — Седьмой, ты в порядке? — Всё нормально. Продолжим, — ответ был сух и холоден, заставляя человека рядом с ним неохотно отбросить беспокойство в сторону. — Что ж, пора начинать, время приближается. Она готова? — Первый, я позаботился о ней. — Тогда установи её как положено.
Человек, находящийся у десятого и замыкающего конца, достал небольшую книгу и поспешил поместить её в центр декаграммы. Обложка книги была обёрнута в красную ткань. — Луна в зените, приступим к эксперименту. — Человек склонил голову к книге, успокоил дыхание и начал воспевать слова, вкладывая в них всю страсть своего желания: — Инь и Ян – начало и конец. Инь и Ян – женщина и мужчина. Преклоняю голову, сердце и дух свой, открывая путь первой звезде. Путь женщины и мужчины начинается здесь и называется он «любовь». Первая звезда, дай позволение начаться всему этому и прими нас! Мужчина со страстью произносил слова, но к концу его голос увяз в угнетающей страсти той самой «любви».
Второй голос был чарующим и явно принадлежал молодой девушке: — Принимаю во владения страсть первой звезды и прошу открыться пути второй. «Красота» – только она достойна находиться рядом с любовью и символизирует женское начало. Своим жарким желанием я прошу вторую звезду принять мой дар и открыть путь. Девушка склонила голову к звезде, будто кланяясь.
— Моя звезда – «смирение», и я отдаю все свои чувства, так пусть же третий путь откроется, — голос третьего человека был ровным и успокаивающим, он не сказал многого, но этого было достаточно, чтобы луна поднялась выше и осветила его край звезды.
Затем заговорила девушка, называя «гармонией» четвёртую звезду и открывая её путь.
Каждому человеку было предоставлено ровно шестьдесят секунд, чтобы достойно представить путь, на котором он стоит. Вслед за «гармонией» последовали следующие пути: «единство», «доверие», «сочувствие», «мир», «мудрость» и «истина».
Когда они закончили, лунный свет полностью осветил белую звезду. Люди по её концам достали кинжалы, надрезая палец и пуская кровь. У каждого человека палец соответствовал его позиции.
Ровно на тринадцатой минуте ритуал был окончен. Все, затаив дыхание, ожидали результат, но не все из них были в хорошем состоянии. Человек под номером семь задыхался под маской, а его сердце лихорадочно тарахтело. Он стискивал зубы, желая продержаться ещё хотя бы минуту, но вместо этого рухнул на пол, теряя сознание. Множество глаз устремилось к нему. Сначала они негодовали, потом удивлялись, а в итоге последовала чёрная ревность. И лишь десятый номер скрывал злобную улыбку под маской. — Везунчик, — вздохнула девушка со второго номера, а затем отступила назад. Остальные молча согласились с ней. — На сегодня эксперимент закончен. Седьмого нужно оставить под присмотром, и я об этом позабочусь. Вы все хорошо поработали, теперь отдыхайте. Я с вами свяжусь, когда будут новости.
Фигуры быстро начали задувать свечи и собирать их в одном месте. Первый последовал к Седьмому, а Десятый поспешно спрятал книгу у себя под плащом.
Глава 1. Эксперимент
Седьмой медленно приходил в себя, впервые за долгое время ощущая лёгкость в теле. Его грудь не болела, а конечности и спина не ныли, при всём этом он даже не заметил слабой пульсирующей боли в голове. По сравнению с обычным его состоянием сейчас Седьмой чувствовал себя так, будто готов свернуть горы одним лишь взмахом руки.
Он с удовольствием нежился в тёплой постели, наслаждаясь этой чудесной лёгкостью, затем, неохотно приоткрыв глаза, сфокусировал свой взгляд на слабых и редких солнечных лучах, дерзко пробивающихся сквозь тонкие щели в занавесках. Неожиданно для себя мужчина подумал, что солнце не нервирует его, как обычно, а наоборот, заставляет желать его больше. Седьмой поднял руку, чтобы протереть глаза, а затем застыл…
Занавески? В его комнате нет занавесок, лишь жалюзи и плотные чёрные шторы, блокирующие любые световые блики со двора. Мужчина напрягся, пытаясь вспомнить, где бы он мог быть, ведь ничто, кроме собственной берлоги, не могло заставить его ощущать комфорт. Однако даже при том, что это был не его дом, он всё же чувствовал себя прекрасно, будто тело привыкло к этому месту и знало о его безопасности.