Хи Шанг иногда завидовал неосведомлённости Седьмого, ревновал к его спокойной жизни, ведь тот мог делать всё что захочется и не переживать. Таково преимущество главного злодея? Или же была совершенно иная причина, о которой они не знали? Впрочем, сейчас уже поздно думать о чём-то подобном… Хи Шанг набрал полные лёгкие и медленно выдохнул: что бы ни произошло дальше, он просто постарается избежать наихудшего конца.
***
В воздухе витал слабый запах мертвечины, смешанный со свежей кровью. Крики, редкий лязг металла и топот разносились по всей площади. В этом хаосе издалека доносился звонкий девичий смех, потрясающе красивый, но в нынешней обстановке наводящий ужас. Под этот смех разные виды химер безжалостно наступали со всех сторон. Сколько их было, люди не могли сосчитать – в панике грезились сотни, а то и тысячи. Казалось, чудовища валили нескончаемым потоком, на самом же деле их число не превышало и ста.
В столь невыгодном и несчастном положении когда-то величественные, гордые и элитные культиваторы были просто пушечным мясом. В обычное время они могли легко разделаться с любым таким монстром в считаные минуты, а то и секунды, однако благодаря своей неудаче теперь они находились в самом жалком состоянии и были не сильнее обычного человека: не говоря уже о том, чтобы сражаться с десятью химерами, они не могли защитить себя ни от одной. Некоторые и не пытались сражаться, а спасались бегством: кому-то фартило, а кого-то настигала страшная смерть.
Между тем среди всей этой ужасной сцены оставалось одно место, где время будто застыло, – даже монстры не спешили нарушить «идиллию», которая там происходила. Учитель и ученик, находившиеся в двух шагах друг от друга, пребывали в собственном волнительном мире, словно смертельная паника вокруг вовсе их не касалась. Сначала Ли Сяолун спокойно смотрел в ошеломлённые большие глаза Яо Юншэна, а затем опустил взгляд вниз, где из-за спины, в собственном боку, торчала чёрная рукоять кинжала…
Несколько минут назад он, как и все, был в растерянности от внезапного нападения химер, но в отличие от остальных не впал в панику, наоборот – обрадовался, ведь это был идеальный, хоть и опасный шанс сбежать от Шо Цзяна, человека в маске и странной организации за ними. Он очень сильно не хотел становиться чьей-то марионеткой, но и умирать уже не желал, поэтому застрял в тупике на этом Собрании Союза Клинков. Любой внешний враг или нарушитель, создающий возможность, был практически благодетелем для старейшины.
Они явились и напали без всякого предупреждения в тот самый момент, когда развлекательная программа на арене подходила к своему завершению. Сначала многие подумали, что появление химер – это продолжение игры, однако, увидев реакцию Шо Цзяна и слуг, быстро поняли: что-то не так. Ли Сяолун, сидя рядом, стал свидетелем разговора между хозяином мероприятия и человеком в маске. Те шептались тихо, и ему мало что удалось узнать, но главную деталь он всё же уловил: барьер пал.
Волна химер обрушилась вместе со звонким девичьим смехом. Ли Сяолун схватил Ли Цзиньхуа за руку и побежал к ученикам своей школы. Раньше он бы не задумываясь поспешил спасти собственную шкуру, наплевав на всех остальных, но теперь, в критической ситуации, его тело было честнее, чем мысли. Прежде чем успел обдумать всё и принять самый благоприятный для себя исход, он уже тащил сестру за собой в поисках детей.
Паника разрослась быстро. Хотя людей оставалось немного, однако в моменты опасности им нужно время, чтобы начать действовать разумно, если только они изначально не были к этому приучены. Что уж говорить о нынешней группе заклинателей, которых нельзя назвать ни друзьями, ни товарищами? Каждый думал только о себе, и это было вполне естественно. Пока они суетились и паниковали, совершенно не похожие на уважаемых и смелых культиваторов, Ли Сяолун добежал до учеников своей школы. Те были послушны, держались вместе и направлялись в сторону лордов своей секты. Всё проходило довольно плавно, и старейшина успел даже обрадоваться, планируя отступить, найти спокойное место и использовать свиток телепортации, который готовил накануне. И вдруг неожиданно произошло нечто до невероятия странное…
Ли Сяолун смотрел на чёрную рукоять кинжала, торчащую у него в боку со спины, и чувствовал сильную пульсацию покалывающей боли. Его голова была пустой, казалось, он стал совершенно глупым, не умеющим связать ни одной мысли воедино. Старейшина поднял руку, обхватил рукоять длинными белыми пальцами и выдернул лезвие. От резкой боли его губы сжались. Словно зачарованный, он взирал на то, как на обоюдоостром лезвии мерцают алые струи, а на одежде распространяется тёплое влажное пятно… Кровь умеренным потоком сочилась по телу. Ли Сяолун заинтересованно осмотрел кинжал, будто совсем не понимая, что истекает кровью. Он узнал этот красивый клинок и горько усмехнулся – именно его он подарил Яо Юншэну, когда они гуляли по Гуйлинь.