Мальчик поднял жалобный взгляд на старейшину, будто моля не заставлять это пить. Сердце мужчины дрогнуло. «Боже, грешно тебе создавать столь милый и невинный облик!» Седьмой на секунду замешкался – у него, как и у всех людей, были свои слабости, и дети относились к данной категории! Почему он, стараясь сделать добро, чувствует себя злодеем, смотря в два чёрных чистых омута перед собой? Седьмой был готов сдаться и признать собственное поражение, но мальчик неожиданно приоткрыл губы, выражая своё смирение. Сердце мужчины задрожало, а лицо стало выглядеть безумно нежно, что заставило уже дрожать сердце мальчика. Однако в следующий миг ужасно горькая смесь коснулась языка ребёнка и вся нежная атмосфера разом развеялась. Яо Юншэн понял, что это божество перед его глазами на самом деле демон, травящий его ядом! В то же время Ли Сяолун думал примерно так же, а его сердце отбивало ускоренный марш.
Как только мальчик выпил лекарство до последней капли, Седьмой больше не мог терпеть, отставил чашу в сторону и поспешил покинуть комнату. Стоило ему остаться в одиночестве, он неистово начал бить себя кулаком в грудь. «Что это? Неужели приступ? Но я во сне, приступа не может быть. Тогда фантомные приступы? Возможно, ведь совсем не больно, но дышать тяжело. Такое чувство, что сейчас стошнит…»
Яо Юншэн был занят собственным несчастьем, поэтому не заметил странности, происходящие со старейшиной. Он посмотрел на красиво расставленный сервиз и на сахарные конфеты. Хоть ему и было противно из-за лекарства чуть ли не до тошноты, но он не мог решиться выпить чай, приготовленный старейшиной. Мальчик боролся сам с собой целых тридцать секунд, после чего принял решение. «Чай не может быть хуже лекарства!» — подумал он, делая глоток золотистой жидкости. К его удивлению, то, что, он считал, может его прикончить, на самом деле оказалось благословением небес. Чай был сладким и вкусным, а самое главное – перебивал неприятность противного лекарства. Ребенок выпил всё до последней капли, а затем поспешил налить себе ещё одну пиалу. Тут его взгляд упал на конфеты. Им он доверял ещё меньше, но в то же время хотел испытать удачу.
Украдкой взглянув на дверь, за которой скрылся старейшина, мальчик переместил линию зрения на слегка приоткрытое окно. Если конфета будет омерзительной, то ценой собственной жизни он обязан будет доползти до окна и избавиться от неё! Решив, что так и поступит в случае неудачи, мальчик взял в руку серую конфетку размером с бусину. Сначала понюхал её, но ничего необычного не обнаружил, затем неуверенно лизнул. Вкус был ещё лучше, чем у чая, но даже тут ребенок не отпустил свою бдительность – ловушка могла быть не снаружи, а внутри. Нахмурив брови, будто собираясь принять бой всей своей жизни, Яо Юншэн откусил половину. Он ждал, когда наступит тот самый момент, но, когда конфета была съедена, кроме замешательства ничего не наступило.
Мальчик в неверии посмотрел на чашу из-под лекарства, затем на чай, на блюдце с конфетами… Прошло немало времени, после чего этот взгляд переместился на дверь, где скрылся старейшина. В голове у Яо Юншэна было множество мыслей, казалось, одна была безумнее другой.
Когда Ли Сяолун успокоился, то вернулся в комнату к Яо Юншэну. Малыш уже спал, причём уснул в неудобной позе. Старейшина убрал столик, уложил ребёнка и покинул вершину. В его планы не входило заботиться о Яо Юншэне, он хотел сделать всё тихо, поэтому неожиданное пробуждение мальчика было совсем некстати, однако, по его мнению, это была маленькая проблема, не требующая разрешения.
***
С лёгкой улыбкой на лице старейшина шёл по дороге, отвечая на приветствия учеников. Его целью был управляющий Юй Вэйдун. Так как он был управляющим, а не учителем, то должен был смотреть как за внутренним убранством, так и контролировать внешнюю территорию, поэтому жил у окраины второго уровня, недалеко от формации телепортации.
Ли Сяолун не выражал внешней спешки, двигаясь грациозно, элегантно, гордо, как и подобает человеку его статуса. Однако внутри у него всё горело. Стоило ему добраться до небольшой хижины, внешне скромной и ухоженной, как он вздохнул несколько раз и постучался в деревянные двери. Спустя всего треть минуты двери распахнулись, а на порог вышел высокий худой человек. Его волосы были темны и растрёпаны, а одеяния слегка измяты, но чисты.
— Старейшина Ли Сяолун, этот управляющий приветствует вас, — мужчина сложил руки перед грудью и слегка склонил голову, его глаза выдавали его удивление и нерешительность.