— Геге, я найду способ вернуть тебе память, доверься мне, — девушка нежно гладила брата по голове.
Седьмой по-прежнему не подавал признаков жизни, он желал проснуться прямо сейчас, а не следовать по пути жестокого и омерзительного сюжета второсортной веб-новеллы.
На самом деле он уже знал, где находится, – в истории под названием «Этому герою в любом случае суждено почернеть», только не мог понять, как это могло произойти? Название говорило само за себя: что бы ни делалось в будущем, главный герой станет жестоким, то есть ему как главному злодею не обязательно прикладывать руку, чтобы это случилось. Смертельные флаги под названием «слепые пятна» существуют на протяжении всей истории. Это одна из причин, почему он отнёс данный роман в категорию «мусор». Сейчас Седьмой даже не был уверен, повезло ему не стать главным героем или не повезло стать злодеем? Кто в здравом уме захочет быть героем, который вечно страдает? Но быть злодеем с тёмной личностью и страшной судьбой тоже не горелось желанием.
Седьмой немедленно хотел бы покинуть свой сон, но не знал, как это сделать. Возможно, если бы он умер, то вопрос решился бы сам, но он не мог быть в этом уверен: если он умрёт во сне, то нет гарантии, что его мозг не умрёт в реальной жизни. Самый надёжный вариант заключался в том, чтобы пройти по данному сюжету до конца. Седьмой закрыл глаза, в которых полыхнула безнадёжность, – конец этой истории в любом случае требовал его смерти.
Он долго держал глаза закрытыми, но в какой-то момент вновь распахнул их. Эта история начиналась с того, что Ли Сяолун, его предшественник, взял под свою опеку главного героя в возрасте восьми лет. Он был довольно добр к своему ученику, но его мерзкие действия в скором времени были раскрыты героем, не зря тот был умён не по годам. Ли Сяолун из истории был педофилом – ему нравилось домогаться детей, хорошо хоть его действия не доходили до конца, до самого ужасного. Но на этом его мерзкие предпочтения не заканчивались. Более, чем домогаться до учеников, ему нравилось видеть их страдания. Вот тут закон жанра и вошёл в силу: мало того что главный герой терпел домогательства от своего учителя, так ему ещё приходилось терпеть унижение со стороны своих собратьев. Ко всему этому приложил руку Ли Сяолун.
Седьмой приподнял голову.
— Геге?
«Точно, — подумал он, — если почернения главного героя в любом случае не избежать, то можно избежать контакта с ним».
— Цзецзе, когда отбор адептов?
— Через неделю.
— Понятно. Сообщи шисюну, что я собираюсь уйти в уединение уже завтра.
— Геге, но ты ведь так ждал этот день!
— Цзецзе, разве есть что-то важнее моего самосовершенствования? — Седьмой строго посмотрел на девушку.
Теперь он имел некоторое представление, как сто́ит общаться с людьми вокруг него. Личность его предшественника была полна лицемерия. Ли Сяолун не любил свою сестру, но не смел этого явно демонстрировать, однако, оставаясь с ней наедине, он мог быть довольно грубым.
— Нет. Тогда я сообщу шисюну о твоём решении.
— Хорошо. И прекрати меня трогать! Это раздражает.
— Прости, геге, — девушка неуверенно убрала руку.
Седьмой всмотрелся в её лицо. Теперь он видел, насколько они были похожи. Практически одинаковая внешность, различия заключались только в цвете глаз и волос. Возможно, до недавнего происшествия, которое отбелило часть его волос, только родинки в виде звёзд у глаза и позволяли другим их различать. Он нахмурился, наблюдая за милым личиком Ли Цзиньхуа. Этой, на вид молодой, женщине уже было около ста лет, впрочем, как и её брату, но она, на удивление, выглядела только на двадцать.
Седьмой не знал их точного возраста, так как мало внимания уделял деталям при чтении веб-новеллы, однако они уже были старейшинами, поэтому сомневаться не приходилось, что их возраст, скорее всего, уже перешёл двухзначное число.
— Уходи, мне нужно побыть одному.
Девушка неуверенно помялась и неохотно скрылась за дверью, оставляя брата наедине со своими мыслями.
Встав на ноги, Седьмой пошёл осматривать хижину. Первую свою проблему он уже решил, теперь нужно было узнать побольше об этом мире. Седьмой был довольно оптимистичной и упрямой личностью, если бы не эти его черты, то вряд ли бы он смог дожить до тридцати лет без семьи, без друзей и с плохим здоровьем.
Хижина состояла из четырёх комнат. В одной была его спальня, вторая служила кабинетом, третья хранила различный антиквариат, а четвёртая предназначалась для медитации. Седьмой уделил большее внимание кабинету со множеством свитков и книг. Подойдя к полкам, он взял небольшой рукописный сборник, после чего его лицо покрылось чёрными линиями. Отшвырнув книгу в сторону, он открыл вторую, но и та улетела туда же. После этого он проделывал подобное много раз. «Эти чёртовы китайцы! Почему их язык должен быть даже в моём сне?! Я не в зуб их палки! — Седьмой не на шутку разозлился, но продолжил пересматривать книги и швырять их. В итоге он, разъярённо пыхтя, упал на пол. — Благо хоть разговаривать умею, но как прикажете жить, не умея читать? Мне и тысячи лет не хватит, чтобы всё это выучить! — Долгое время он недовольно ругался, после чего встал и направился в комнату для медитаций. — Бог с ним! Все истории про самосовершенствование пишутся одинаково, я уже изучал теорию в своём мире, должно и тут сработать».