— Ты вышел встретить меня?
— Нет, у меня были дела поблизости, а потом я наткнулся на вас.
— Что ж, раз уж ты всё равно здесь, тогда проводи меня до площадки и расскажи, как всё будет проходить.
Хи Шанг повёл друга вверх по дороге, рассказывая о предстоящем турнире. Принимать участие будут сто шестьдесят учеников, из них каждый проведёт в сегодняшнем дне только по два сражения. Площадка, отведённая под турнир, состоит из четырёх зон, что позволит вести четыре боя одновременно. Всего должно пройти восемьдесят боёв в первой половине дня и восемьдесят боёв во второй половине дня. В это время определится рейтинг от восьмидесятого до сто шестидесятого места. Ученики, вошедшие в этот рейтинг, не переходят на следующий этап. Завтра турнир продолжится и будет проведено сорок боёв в каждой половине дня. Те, кто одержат четыре победы подряд за два дня, войдут в топ сорок и продолжат сражение за более высокие места. Это будет полуфинал и финал, которые состоятся на третий день.
Ли Сяолун внимательно слушал, всё подсчитывая, а затем поинтересовался:
— Если Яо Юншэн не пройдёт дальше сегодняшнего этапа, разве это будет уместно для тебя сделать ему предложение стать твоим учеником?
— Не думай об этом, я уже всё предусмотрел. Ты просто наслаждайся турниром. Может, тебе кто приглянется и ты передумаешь не брать учеников.
— Даже не мечтай! — фыркнул мастер.
Если бы он хотел иметь маленького ученика, то разве не было бы логичнее выбрать Яо Юншэна? Ли Сяолун думал, что Хи Шанг слишком назойливый и глупый.
Они дошли до турнирной площадки размером в несколько ли, вокруг неё находились посадочные места. Седьмой осмотрелся: над каждой трибуной установлена небольшая зона, скрытая навесом, на котором написано китайскими иероглифами название школы, а также стоял знак. Он нашёл козырёк с надписью Лань Хэпин. С одной стороны названия была вырезана большая снежинка, а с другой – небольшой огонёк. Подобное разделение имела лишь трибуна их горы, ученики под этим козырьком будто делились на две фракции: одни прижимались ближе к правой стороне и имели на одеждах голубые снежинки, вторые же льнули к левой, а края их одежд вырисовывали алые нити, изображающие огонь. Ли Сяолун подумал, что это из-за того, что гора Лань Хэпин была разделена его и Ли Цзиньхуа лаоши на две части. В итоге и северу и югу приходилось тесниться в одном месте. Но даже так, казалось, ученики не испытывают враждебности друг к другу, просто им было неудобно и неловко, словно огонь и лёд находились в непосредственной близости.
Старейшина попрощался с главой и направился к себе на трибуну, где повстречался с Ли Цзиньхуа.
— Геге, приветствую тебя, — девушка сложила руки в лёгком движении, чуть наклоняясь.
— Цзецзе, приветствую тебя, — Ли Сяолун ответил ей в той же манере.
После того случая, когда он вышел из уединения, они с ней не виделись, даже именную табличку она передала через Хи Шанга. Седьмой думал сначала наладить отношения, но был слишком безответственным и забывчивым, а с учётом того, что у него никогда раньше не было родственников и Ли Цзиньхуа он не воспринимал как таковую, то постоянно был ленив что-то предпринять. Сейчас же, казалось, сам канон свёл их вновь и Седьмому ничего не оставалось, кроме как вести себя соответственно своему персонажу.
Стоило им друг друга поприветствовать, как наступила тишина, прерываемая лишь гулом, доносящимся с трибун. Ли Сяолун, воспользовавшись пространственным кольцом, извлёк чайный сервиз, заварил чай, а затем разлил по двум пиалам, одну из которых пододвинул в сторону Ли Цзиньхуа. Следом за этим он достал набор лотосовых пирожных.
Ли Цзиньхуа недоверчиво смотрела на все действия брата, а затем робко спросила:
— Геге, ты больше не злишься?
— Не думай об этом. Давай пить чай и наслаждаться турниром.
Ли Цзиньхуа, удовлетворившись ответом, больше не задавала вопросов. Она взяла пиалу и, поднеся её к губам, вдохнула терпкий аромат.
Прошло немного времени, и объявили начало турнира. Ли Сяолун лениво смотрел на сражающихся учеников, которые больше походили на обезьян в брачный период. В их движениях не было ни изящества, ни грации, лишь неловкость и неуклюжесть. Впрочем, никто многого не ожидал от новичков, которые провели в мире бессмертных всего два года, даже очень талантливые дети могли похвастаться единственно своим уровнем совершенствования. Мечи им ещё не позволено носить, поэтому они обходились лишь основами, которые вбивались в кости. Это не делалось зря, ведь из основ потом следовал правильный и крепкий фундамент. Вот старейшины с учителями и сравнивали, кто лучше поддаётся обучению основ, кто силён, а кто ловок.