– Не знаю, – ответил я.
Появился Берт с сильным электрическим фонарем. Из темноты вынырнул Дейв с дробовиком в руках. Возвратившийся откуда-то Макмиллан сказал, что бык на другом конце пастбища и что его нужно привязать, но куда-то пропала веревка. Не видел ли ее кто-нибудь? Мы ответили, что не видели. Дейв вызвался принести веревку, и Макмиллан привязал быка. Я вдруг услышал свое имя и с изумлением увидел шефа.
– Где твой фонарик? – спросил он. Дай его мне.
– Как вы попали сюда?
– Гулял, услыхал выстрелы и встревожился, не случилось ли что с тобой. Когда я подходил, мистер Макмиллан, привязывавший быка, рассказал мне, что произошло, – вернее, что было обнаружено. Кстати, мне вновь придется тебя предупредить, чтобы ты сдерживал свои профессиональные инстинкты. Не хватало только оказаться замешанным в этом деле!
– При чем тут профессиональные инстинкты?
– О! У тебя шок. Когда он пройдет, постарайся сообразить. Он протянул руку.
– Дай сюда фонарик.
Я отдал ему фонарик, и он пошел вдоль забора. Тут Макмиллан позвал меня на подмогу. Соскочив на непослушных ногах на пастбище, я заставил себя вернуться к месту происшествия. Дейв притащил брезент, и Джимми с Макмилланом растянули его на земле.
– Не надо его… Может быть, еще не поздно… Вы уверены, что он мертв? – произнес Пратт дрожащим голосом.
– У вас есть глаза? – спросил Макмиллан, расправляя брезент. – Посмотрите сами. Помогите, Гудвин. Положим его на брезент и возьмемся все вместе.
Мы понесли брезент, – все, кроме Дейва, который поспешил вперед, чтобы открыть ворота. Когда мы шли мимо привязанного быка, он повернул голову и проводил нас взглядом. За воротами мы опустили брезент, переменили руки и понесли дальше. Взойдя на террасу, мы остановились в нерешительности, но тут появилась Каролина и провела нас в комнату за гостиной, где она накрыла простынями стоявший в углу диван. Мы опустили тело на диван, но брезент открывать не стали. Потом мы стояли вокруг, не глядя друг на друга.
Нарушил молчание Дейв:
– Никогда не видел ничего подобного. Господи, никогда такого не видел…
– Замолчи, – приказал ему Пратт. Он выглядел совсем раз битым. – Надо позвонить… Надо сообщить Осгудам. И доктору тоже. Обязательно надо вызвать доктора… Джимми взял его под руку.
– Крепитесь, дядюшка. Вы не виноваты… Какого черта его понесло на пастбище? Выпейте чего-нибудь. Я сам позвоню.
Берт выскочил из комнаты, как только услышал слово «выпейте». Каролина вновь исчезла. Остальные топтались на месте. Я оставил их и пошел наверх.
В нашей комнате Ниро Вульф, уютно устроившись в кресле, при свете настольной лампы читал одну из книг, которые мы захватили с собой. Узнав мою походку, он не поднял головы, когда я вошел, – прямо как у себя дома. Я прошел в ванную, вымыл холодной водой руки и лицо, вернулся в комнату и сел.
Вульф оторвался от чтения:
– Ты не собираешься спать? Тебе бы следовало лечь. Расслабься. Я скоро закончу. Уже одиннадцать часов.
– Знаю. Скоро явится доктор и захочет меня видеть. Я был главным очевидцем.
Вульф кашлянул и снова углубился в книгу. Задумавшись, я сидел на краешке стула. Не знаю, сколько это продолжалось, но когда Вульф снова заговорил, я обнаружил, что, уставившись в пол, скребу ладонь левой руки пальцами правой.
– Арчи, меня это раздражает.
– Привыкнете со временем, – грубо отозвался я. Он дочитал до конца абзаца, закрыл книгу и вздохнул:
– Что, нервы не выдержали? Конечно, у тебя был шок, но ведь тебе и прежде доводилось с такими вещами сталкиваться.
– Нет, делю не в нервах. Продолжайте читать. Сейчас у меня просто паршивое настроение, но к утру все пройдет. Вы что-то говорили о профессиональных инстинктах. Есть же у меня профессиональная гордость – пусть немного, но есть. Должен был я следить за быком или нет? В этом ведь заключалась моя работа. А я сидел у дороги и покуривал, в то время как бык убивал человека.
– Ты охранял быка, а не человека. Бык цел и невредим.
– Благодарю покорно. Не было еще случая, чтобы вы дали мне важное поручение, а я с ним не справился. Если Арчи Гудвину поручили следить, чтобы на пастбище ничего не произошло, то ничего и не должно было произойти. А вы говорите, что бык цел и невредим и что он всего-навсего убил человека…
– Ты считаешь, что должен был это предотвратить?
– Да. Я был обязан не допустить этого.
– Когда, наконец, ты научишься точности? – вздохнул он. Ты говоришь, будто я сказал тебе, что бык убил человека. Я этого не говорил. Если бы я так сказал, я бы погрешил против истины. Мистер Осгуд безусловно убит, но не быком. Я вытаращился на него.
– Вы с ума сошли! Я видел это собственными глазами!
– Расскажи, что ты видел. Я не слышал от тебя никаких подробностей, но бьюсь об заклад, что ты не видел, как бык подцепил живого Осгуда на рога. Не так ли?
– Не видел. Когда я туда добрался, он катал его по земле. Я не знал, жив ли он еще, поэтому перелез через забор и пошел к быку, и когда я был в десяти футах…
Вульф нахмурился:
– Ты подвергал себя ненужной опасности. Осгуд был уже мертв.
– Тогда я этого не знал. Я выстрелил в воздух, бык убежал, а я пошел посмотреть. Собственно, и вглядываться особенно не пришлось. А теперь у вас хватает хладнокровия утверждать, что бык его не убивал. Вы что, хотите состряпать из этого дело, потому что у нас сейчас затишье с работой?
– Нет. Я хочу, чтобы ты прекратил скрести себе ладонь и дал мне дочитать главу. Я же объясняю тебе, что смерть мистера Осгуда не была результатом твоей халатности. Это все равно произошло бы, где бы ты ни находился. Я могу назвать тысячу твоих недостатков, но сегодняшний промах к ним не относится. Это вообще не промах. Ты должен был следить за тем, чтобы быка не увели из загона. У тебя не было причин подозревать, что кто-нибудь попытается причинить быку вред – ведь задача противной стороны как раз и заключалась в том, чтобы сохранить ему жизнь. Я надеюсь, что ты не будешь больше… – он умолк, услышав шаги к коридоре. Раздался стук в дверь, и вошел Берт.
– Вас просят спуститься вниз. Приехал мистер Осгуд. Я ответил, что сейчас приду. Когда Берт вышел, Вульф сказал:
– Можешь ограничиться существом дела. То, что ты чесал ладонь, а я пытался это прекратить, касается только нас. Я ответил, что думаю точно так же, и оставил его наедине с книгой.
Глава 5
Внизу у лестницы меня поджидал Пратт. Он стоял, засунув руки в карманы и крепко стиснув зубы. Молча кивнув, он проводил меня в гостиную. Там, кусая губы, сидел какой-то человек. Не успели мы войти, как он рявкнул:
– Это вы Гудвин?
На его лице так и было написано, что он из тех людей, кто обожает командовать. Я сдержался и спокойно ответил:
– Да. Арчи Гудвин.
– Это вы стреляли и отогнали быка?
– Да, доктор.
– Я не доктор! Я Фредерик Осгуд. Моего сына убили. Моего единственного сына.
– Извините, я подумал, что вы доктор.
– Доктор едет из Кроуфилда. Мистер Осгуд живет по соседству и приехал раньше, – сказал Пратт. Он стоял в сторонке и глядел на нас, по-прежнему держа руки в карманах.
– Расскажите, как все было. Я хочу знать, – потребовал Осгуд.
– Хорошо, сэр.
Я рассказал ему все вплоть до того момента, когда к месту действия подоспели другие. В конце я сказал, что остальные подробности он может узнать у мистера Пратта.
– Пратт вас не касается. Так вы говорите, что когда мой сын залез в загон, вас там не было.
– Именно так я и говорю.
– Вы нью-йоркский детектив?
– Частный, – кивнул я.
– Служите у Ниро Вульфа и приехали сюда вместе с ним?
– Совершенно верно. Мистер Вульф сейчас наверху.
– Чем вы тут с Вульфом занимаетесь?
Не меняя тона, я ответил:
– Если хотите получить по зубам, то лучше встаньте.
– Какого черта…
Я предостерегающе поднял руку.
– Полегче. Я знаю, что у вас только что погиб сын, и готов сделать на это скидку, но вы ведете себя нагло. И вообще, что с вами? Истерика?
Он закусил губу. Через мгновение он заговорил более сдержанно:
– Нет, не истерика. Я хочу решить, стоит ли вызывать шерифа и полицию. Я не могу понять, что случилось. Я не верю, что все произошло так, как вы говорите.