Как и в предыдущих произведениях писателя, в «Успехе» тщательно и с большим знанием нарисован исторический фон, на котором действуют герои романа, очень точно и добротно очерчены их характеры, внимательно и художественно правдиво прослежены и объяснены их взаимоотношения.
Роман построен как разъяснение природы одного «частного случая» — дела искусствоведа Мартина Крюгера, обвиненного баварским судом в пропаганде безнравственности, а на деле подвергшегося тюремному заключению за свои убеждения, не совпадавшие с мнениями и убеждениями судивших его хозяев Баварской республики. В самом сюжетосложении романа проявился аналитический характер реалистического метода писателя. Дело Крюгера, борьба, завязавшаяся вокруг него, позволили писателю показать, как и почему стало фашизироваться послеверсальское немецкое общество, какие политические силы благословляли немецких националистов на кровавые подвиги и стояли за кулисами событий. Фейхтвангер запечатлел в своем романе первую стадию превращения буржуазно-демократического государства, каким была Веймарская Германия, в государство тоталитарное и уловил момент, когда немецкая буржуазия стал переходить к открытым формам террористической фашистской диктатуры.
Бесспорна и велика заслуга Фейхтвангера, который одним из первых писателей на Западе понял опасность фашизма и выступил против него во всеоружии крупного таланта, со всем блеском холодной, разящей сатиры, создав произведение, исследующее социальные истоки фашистского движения.
Возникновение фашизма — начало конца буржуазной демократии; это чувствовал Фейхтвангер, и не случайно роман начинается философской прелюдией — рассказом о картине «Справедливость», написанной безумным художником Ландхольцером на сюжет библейской легенды об Иосифе Прекрасном и его братьях. Художник изобразил братьев Иосифа — вполне «приличных» господ — в тот момент, когда стража, подосланная Иосифом, обнаруживает в их вещах серебряную чашу, спрятанную там нарочно их братом. Эти «благопристойные» господа с возмущением отстаивают свою невиновность, но они забыли, что некогда ими был продан в рабство родной брат.
Таков современный мир — обобщает Фейхтвангер сюжет этой символической картины; он внешне благопристоен, но в нем попрано главное, на чем может и должно держаться общество, — справедливость, уважение к человеку и его личности.
Все, кого политические интересы втянули в борьбу против Крюгера, кто обладает властью и должен, казалось бы, защищать человека во имя права, ибо это их долг, — министр юстиции Кленк, министр просвещения Флаухер и чиновники меньшего масштаба и ранга, — все они служат воцарившейся в жизни неправде. Они творят беззакония во имя «юстиции», «правосудия», «процветания нации» и прочих, ныне ставших отвлеченными, понятий, некогда составлявших боевой арсенал буржуазной демократии.
Сама идея справедливости, во славу которой в 1789 году была взята штурмом Бастилия и в 1848 году лилась кровь на баррикадах Берлина и других европейских столиц, идея, освобождавшая человека от вековых предрассудков, превратилась в современном буржуазном мире в собственную противоположность. Сияние ее потускнело, и если раньше она, словно нимб, озаряла головы мучеников и героев прогресса, то ныне ее свет приспособлен для рекламных целей «мужами закона», представляющими так называемую демократию в Веймарской Германии.
Реалист Фейхтвангер, с неумолимой последовательностью развенчивавший псевдодемократов, стоявших у кормила Баварской республики, в своей критике реакции не останавливается на полпути. «После подавления революции стало как бы традицией, что лучшие умы из влиятельных семейств воздерживались от непосредственного участия в управлении страной. Они ставили на министерские посты марионеток, а сами довольствовались ролью закулисных дирижеров». Писатель извлекает на свет этих закулисных деятелей вроде графа Ротенкампа, барона Рейндля, тайного советника Бихлера, дирижировавших политическими марионетками, сидевшими в государственном аппарате и занимавшимися проведением в жизнь указаний тайных властителей Баварии.
Политика Баварской республики, получившей по Веймарской конституции автономию, отличалась в своих деталях и частностях от общеимперской политики, — у баварских промышленников и помещиков были особые интересы; кленки и флаухеры играли в независимость от берлинских властей, но на деле они проводили ту политическую линию, которую диктовала им германская крупная буржуазия. Именно на правящие классы возлагает ответственность за происходящее Фейхтвангер, именно они осквернили жизнь, изгнав из нее справедливость, и прибегли к террору для сохранения своих достатков, привилегий и господства.