Мы должны активно и сплоченно действовать в условиях тоталитарной угрозы.
Мы – в оппозиции правящему режиму, мы – защищаем Конституцию!
Наш долг – отстаивать интересы граждан и бороться за будущее нашей страны!
Друзья! Оставайтесь честными людьми – это главное!
Кого возьмут в уходящий вагон?
Представьте, что вы трудитесь в государственной структуре, сработались с начальником и все у вас ладится: и служебные обязанности, и левые приработки, и подковерные интриги.
Вы помогаете ему, он помогает вам, шуршите на пару, «пилите баблосы», и дела идут как по маслу. Но вот подходит срок – начальнику надо уходить на пенсию. И вы вдруг понимаете, что все ваше благополучие висит на волоске. Кто бы ни пришел на его место – так, как было, уже не будет. Впереди неизвестность, перед которой вы беззащитны. Вас могут понизить, отнять приработки, уволить, устроить любые неприятности. Короче, теперь может случиться все что угодно.
Чем выше должность, которую занимает ваш начальник, тем страшнее подчиненным, когда он уходит. А если начальник – Президент Российской Федерации... Вы представляете, что с ними сейчас творится?
Григорий Явлинский, которому президент Путин никоим боком не приходится начальником, согласился изложить «МК» свое мнение по этому интригующему вопросу.
— Григорий Алексеевич, до парламентских выборов остался год с небольшим. До президентских, соответственно, полтора года. Ясно, что это будет непростое время для страны. Что нас ждет — какие события?
— Предстоящие полтора года будут нестабильными, предельно нервозными.
— Но президент Путин полностью контролирует ситуацию. Она может развиваться только по его сценарию. Изза чего же нервничать?
— Именно из-за этого. В нашей стране создана авторитарная система, которая опирается на одного человека. Как показали отставки в прокуратуре и других силовых ведомствах, она не имеет даже устойчивого круга соратников: надежных, но самостоятельных людей. Она вся сосредоточена на одном человеке, сконцентрирована на одной личности.
У такой системы есть большая проблема. У нее нет механизма смены лидера, то есть смены власти. Нет по определению.
— Смена власти осуществляется через выборы. Выборы — это механизм, у нас он есть.
— Выборы в том виде, в котором они сейчас у нас существуют, это формальность, видимость. В советские времена тоже были выборы. И в ГДР были четыре партии и выборы. И в Египте сейчас, например, тоже есть и выборы, и партии, и все, что положено, но президент Мубарак не меняется много лет. И Фидель Кастро не меняется. Не столько потому, что им этого очень хочется, а потому что нет механизма. В авторитарных режимах заложена глубокая фундаментальная проблема, не позволяющая передавать власть от одного человека к другому.
— Понятно, что при авторитарном режиме власть не может быть передана посредством честных выборов. Но она может быть передана преемнику.
— Это страшно. А вдруг ему что-то в голову взбредет, и он откажется от обязательств, которые давал как преемник? А кроме того, если назначить, например, Зайцева, он что, будет людей Волкова расставлять? Не будет. В том-то и дело. И сразу встанет вопрос: а почему Зайцев? Почему не Волков?
— Ну это уж не наше дело. Они там сами решат между собой, кто будет.
— Не они, а он. Президент. Ему даже для себя непросто решить. А между ними-то как решить?
— Как люди решают между собой споры? Договариваются: ты главный, ты заместитель. Или вы хотите сказать, что это не тот случай?
— Там же не два человека спорят. Это же вопрос политического курса страны — что делать будем, куда идти, на кого опираться, кого давить. За каждым стоят группировки.
— «Газпром» и «Роснефть»?
— Дело не в названии властной группировки, а в том, что все ее члены имеют собственность. Но их права на эту собственность не бесспорны. Пока они занимают должности, влияют на суды, прокуратуру, силовиков — у них все хорошо. Но когда они уходят из власти — это означает, что они теряют все свои чиновничьи возможности и скорее всего расстанутся и с собственностью. Против них тут же начинаются судебные процессы.