Благодаря этим свойствам, несмотря на многочисленные наши недостатки, с нами все готовы иметь дело, все политические силы страны. Мы – единственная политическая партия, с которой все готовы так или иначе сотрудничать. Это хороший класс политики, это достижение, особенно в России. Мы будем терпеливы, будем много работать. Мы сделаем все, чтобы создать Российскую Объединенную Демократическую партию, партию честных российских демократов.
Почему еще мы нужны России? Потому что мы являемся уважаемой партией в мире. Нас знают политические структуры мира. На самом деле, это национальное богатство, национальный ресурс. Можно нас сравнить, хотя это звучит несколько странно, с хорошим хоккеем или хорошим футболом. Вот почему у нас такая большая ответственность. Мы обязаны реализовать этот потенциал.
Трудность заключается в том, чтобы правильно ответить на следующий вопрос. Какова должна быть тактика демократической либеральной партии европейского типа в условиях авторитарного режима, по существу отменившего свободные выборы, осуществляющего жесткую политическую цензуру в СМИ, контролирующего и шантажирующего все мыслимые источники политического финансирования? В такой политической системе все мало-мальски значимые выборы будут заказными. И думаю, что в этом зале нет ни одного человека, который бы поднял руку и сказал: нет, я считаю, что выборы будут хотя бы относительно честными.
Но дело не только собственно в выборах – это финальный этап. Если в течение всех предыдущих лет было невозможно работать с телевидением, невозможно получать независимое финансирование, невозможно добиться правды в суде, то результат запрограммирован заранее. Все, «выборы» уже почти сделаны.
Надежда на то, что граждане массово, миллионами будут участвовать в публичных мероприятиях, выйдут на улицу, чтобы воспротивиться манипуляциям и фальсификациям, по крайней мере, сегодня выглядит очень наивной. Не выйдут! Не получается этого. Даже в Москве. Пикеты, ограниченного размера митинги, а так, чтобы это было народное движение – не получается.
Это ключевой вопрос, очень серьезный и очень болезненный. Развилка состоит в следующем: или участие в том, что называется у нас выборами, или так называемая борьба с режимом. Совместить это запросто не получится. Иногда говорят – выборы это и есть борьба с режимом. Да, но при условии, что вам не важен формальный результат, который сообщит «Министерство Управляемой Демократии» – российский Центризбирком.
Мы должны ясно представлять перспективу. Нам необходимо еще больше увеличить свою политическую активность, еще жестче проводить свою линию, что приведет к еще большей конфронтации с системой на всех уровнях. Но в то же время нам абсолютно необходимо и принимать участие в выборах, результаты которых полностью определяет та же система. Но если это понятно и мы выбираем такую тактику,– тогда не надо устраивать истерики, страдать и рвать на себе волосы с криками, что мы все теперь проиграли, потерпели сокрушительное поражение и т.д. и т.п., потому что так и будет.
И не потому, что мы плохо будем вести кампанию или плохо клеить листовки. А потому, что такой результат будет заказан властью.
Или же если официальные результаты «выборов» для нас приоритет, то нужно не ссориться с властью и лично с В.В. Путиным (как это открыто делает , например, СПС или как подковерно ищет благорасположения администрации Рыжков, изгоняя Каспарова из своего политического новообразования) и понижать эту политическую активность, выбирать выражения, отказываться от кое-чего из нашей программы и от кое-кого из наших товарищей в надежде на то, что нам за это пойдут навстречу.
Для нашего ФС это вопрос ключевой. Вообще-то, для России вопрос не новый. Это вопрос такой: чего больше хочется, революции или севрюжины с хреном? При всей его смехотворности, вопрос актуальный и надо на него отвечать. Это и есть выработка политической линии. Это вопрос не только митингов и пикетов, это участие во всей политической жизни, это и крупные гуманитарные проблемы, и проекты, это отстаивание прав и свобод граждан, это участие во всех акциях вместе с другими партиями и движениями. Ответы на эти вопросы должны быть внятными и честными.
Если мы будем принципиальными и последовательными, а никого другого в нашей стране нет, кто может такую политику проводить, то у нас будут большие проблемы с подсчетом голосов. Мы честно будем вести кампанию, мы честно будем выполнять все, что мы можем и должны, а не просто почивать на печке и оправдывать себя, что мы такие оппозиционные и поэтому у нас плохие результаты, и поэтому делать ничего не надо. Наоборот, мы должны будем сделать гораздо больше, чем в нормальных условиях. Но это может никак не отразиться на официальных, заранее заказанных результатах. Так будет, может быть, не во всех регионах. Но в целом будет именно так. Это не является самооправданием. Но понимать жесткость жизни надо, что голоса приедут считать не с Марса, нейтральные комиссии, а прямо вот оттуда, из администрации, они будут считать голоса. И они насчитают так, как оно будет нужным.