— Толково! — одобрила она и подозрительно прищурилась: — А откуда ты знаешь, что я из Выборга?
— Я же говорю, что я из будущего.
— Ну а еще что там у вас, в будущем, имеется?
— Еще с помощью этого телефона можно отправлять эсэмэски, это такие короткие письма, и они в мгновение ока оказываются у адресата — хоть в Австралии, хоть на Огненной Земле.
— Мировая вещь! Ловко придумано. Обычная почта, наверно, совсем загибается?
— Скрипит пока.
— А еще?
— Все эти телефончики все время подключены к Интернету — это такая всемирная библиотека. И в ней вся‑вся информация, что есть на свете, имеется: и книги, и газеты. И ты можешь всегда задать ей любой вопрос — например, расписание поездов, или киносеансов, или в каком году умер Гоголь, или кто такой Владимир Высоцкий — и тебе в два счета машина отвечает.
— По телефону, что ли, отвечает?
— Нет, у каждого телефончика есть маленький экран, на котором высвечивается нужная тебе инфа — ну, то есть информация.
— Наверное, у вас там учиться легко? Тебе вопрос задали — а ты ответ с телефона списал.
— Да нет, на экзаменах телефончики отбирают… А еще с их помощью можно в непрерывном режиме (онлайн называется) общаться с друзьями и знакомыми, писать разные заметки, и все твои друзья их немедленно видят и могут прочитать, прокомментировать, вопрос задать. Соцсети называется. Например, ты сейчас идешь и на ходу пишешь: я посмотрела спектакль с юным Табаковым. А все читают и тебе в ответ: Супер! Зыкански! Круто! (В будущем так говорят, когда хорошо: круто!)
— О, если так у вас люди общаются, значит, вживую они между собой не контактируют?
— Это точно. Все в сетях. А еще по этим телефончикам можно прямо в троллейбусе или метро кино смотреть или футбол.
Если честно, Варя, я соскучился по своему смартфону и по тем возможностям, что он предоставляет, вот и расхвастался пред Ларисой.
— А еще что там у вас, кроме мини‑телефончиков, есть?
— Телевизоры у нас не сорок сантиметров диагональ, как у вас тут, — сказал я довольно вяло, — а до полутора метров. Все цветные и с высоким разрешением.
— Это как‑то скучно. Экстенсивный путь развития. Я могла бы поинтересней придумать. А еще?
— Зато через телик с помощью Интернета (ну, той всемирной библиотеки, о которой я говорил) можно любой фильм на выбор в любой момент посмотреть, любой концерт.
— Неплохо. А еще?
— Автомобили в Москве в личной собственности у каждого второго.
— Так у вас там, наверное, автомобильные заторы, как в Лондоне и Нью‑Йорке?
— Еще какие! У нас их пробки называют. Они даже хуже, чем в Нью‑Йорке. И за парковку — то есть за то, что машина будет стоять где‑нибудь здесь, на Садовом кольце, — плату берут.
— Ну, это ты ерунду какую‑то придумал, — сказала она убежденно. — А личные геликоптеры? Или самолеты?
— Этого нет.
— Довольно скучно вы там живете. И это все, чего добились за шестьдесят лет?
— Боюсь, что да.
— Ну а коммунизм вы построили? Деньги отменили?
— Не хочу тебя огорчать, но нет.
— Фу, как грустно.
— О, если бы ты нашу жизнь увидела, я думаю, тебе бы и вовсе взгрустнулось. Совсем не такая она, о чем вы тут мечтаете.
Мы шагали по Садовому. Никаких эстакад, мостов, виадуков, подземных переходов здесь пока не было. Даже светофоры были устроены иначе, чем у нас: зеленый сверху, красный внизу. По кольцу изредка проезжал запоздавший грузовик и проносились «Победы». Современных домов не было, только пара‑тройка сталинского образца, а остальные — двух‑трехэтажные дореволюционные особнячки. И каждый украшен красными стягами в честь наступающей годовщины.
— Ты такой смешной, — вдруг сказала она. — Забавный. Мы знакомы только со вчерашнего дня, а у меня такое чувство, что я знаю тебя много‑много лет.
«Э, нет, вот только этого не надо, — подумал я. — Немудрено, что ты чувствуешь со мной родство, потому что ментально я — твой будущий сын, а физически — твой будущий муж. Но с отцом ты будешь, если не считать короткого времени безумной любви и междугородных ухаживаний в начале семидесятых, несчастна, несчастна, несчастна! Поэтому держись от меня подальше — вот что мне следует ей сказать. И, во всяком случае, не принимать этот лирический тон».
— Ты меня совсем не знаешь, — хмуро проговорил я. — Вряд ли наш с тобой роман будет правильным решением.