– И как? Получилось?
– Вспомнил, причём, всё! А потом начался припадок…. И я снова всё забыл…. Жалко – до безумия!
– До безумия? Ты был в одном шаге от смерти! – разозлилась, блестя слезинками на ресницах, Мари. – Никогда больше не делай так! Слышишь!?
После двух-трёх минут молчания Кот задумчиво произнёс:
– Знаете, соратники, а ведь и меня тоже иногда мучают странные воспоминания. Например, иногда я почти уверен, что когда-то меня звали Отто, и я жил в стране, которая называлась очень странно – Австрия…. Бесконечные поля, нарезанные на зелёные и жёлтые квадраты, чёрно-белые упитанные коровы, пасущиеся на горных лугах, усеянных яркими цветами. Бурные реки, наполненные хрустальной водой, высокие горы, покрытые нетающими снегами, лыжи…. Вы знаете, что такое – горные лыжи? Это такие доски с загнутыми и заострёнными носами…. Мне часто снится, как я несусь на них по склону горы. Только снежная пыль – во все стороны!
– Угомонись, усатый! – посоветовала Мари. – Слово «лыжи» мне тоже знакомо…. Хотя, я их даже во сне не видела. Зато мне часто – почти каждую ночь – снится очень красивый город Вена, где я жила когда-то….
– Тебя тогда звали – Мари Бер?
– Может быть, – печально согласилась девушка, – Может быть, и так…
Снова установилась чуткая тишина, разбавленная только уютным треском костра да далёкими птичьими вскриками. Через некоторое время Кот вдумчиво уточнил:
– Командир, а как оно всё было? Ну, по времени…. Ты же без сидра обходился без малого четверо суток. Когда проявились первые симптомы, предупреждающие о приближении приступа?
– Ранним утром, когда мы только готовились к форсированию Комариных Топей. В голове зашумело, в ушах защёлкало.
– То есть, примерно за десять-двенадцать часов до начала приступа?
– Получается, что где-то так…
– А воспоминания, они – когда начались? – не отставал Кот. – До этих щелчков в ушах, после?
– Знаешь, что-то стало в голове смутно мелькать ещё за сутки до щелчков, но настоящие, развёрнутые воспоминания пришли потом, когда Комариные Топи уже практически были пройдены. То есть, за считанные часы до начала приступа…
– А потом ты забыл всё: и то, что вспомнил до щелчков, и то, что после? – подключилась Мари.
– Да, и то, и то…
Девушка, подбросив в пламя костра сухую коряжину, взволнованно заходила вокруг костра, бормоча что-то себе под нос.
– Круги нарезает! Знать, думает! – принялся острить неугомонный Кот. – Сейчас, наверное, придумает конгениальное решение, способное всё – раз и навсегда – расставить по своим местам…
Вскоре Мари присела на корточки и, внимательно посмотрев Томасу в глаза, высказала интересную гипотезу:
– Получается, что если хоббит, а, может быть, и какое-нибудь другое разумное существо, проживающее в Средиземье, перестаёт употреблять волшебный напиток Фергюса, то данное существо – на вторые сутки после этого – начинают одолевать воспоминания о Другом мире…. Далее, рано или поздно, под страхом смерти, этому существу всё же приходится выпить сидра. Причём, одним двумя глотками тут не отделаться, смерть не дремлет…. После этого все воспоминания снова забываются напрочь. Стираются, так сказать…. А, если существо будет делиться своими воспоминания – с другими существами? Вдруг, сидр стирает только «собственные» воспоминания, а чужие не трогает?
– Ты имеешь в виду, что если…
– Вот именно! Воспоминаниями надо делиться друг с другом! Если бы ты не молчал – как речная рыба – а рассказывал бы нам с Котом всё, что вчера и позавчера приходило тебе в голову, мы могли бы всё это запомнить…. Понимаешь? Это же были твои воспоминания, а не наши….
Теперь уже Кот забегал вокруг костра, дёргая себя за усы.
– Круги нарезает! – мстительно усмехнулась Мари. – Знать, скоро выдаст конгениальную идею!
Кот резко остановился, задумчиво прищурился на жёлто-алое пламя костра и выдал:
– Чур, я следующий!
– Следующий – куда? – уточнил Томас.
– Следующий – за воспоминаниями! То есть, теперь я откажусь от сидра! Понимаете? Буду ловить – в невидимом эфире – воспоминания о Другом мире и делится ими с вами…. А как почувствую разные шумы в голове и щелчки в ушах, так тут же прекращу сеанс. Ну, может быть, и не сразу, а через час-полтора…. Как тебе план, командир?
– Надо подумать…
– Что тут думать? – возмутилась Мари. – Это реальный шанс восстановить, совместными усилиями, личную память каждого…. Мне уже надоело мучиться всякими загадками! Вот, к примеру, я родилась на Медвежьих Холмах…. А где – эти холмы? Где мои родители? Кто научил меня играть на рояле? Как я провела своё детство? О чём мечтала? Короче говоря, я полностью поддерживаю кошачью идею! А, может, милый, мы с Котом одновременно начнём эксперимент?
– Не стоит так рисковать, – поморщился Томас. – Вдруг – у обоих подопытных кроликов – приступ начнётся одновременно? Один здоровый может и не успеть на помощь…. Ладно, попробуем. Кстати, приближается рассвет. Пора собираться в дорогу.
Перед тем, как тронуться в путь, Томас и Мари, понятливо переглянувшись, глотнули волшебного эликсира Фергюса. Кот же только нежно погладил ладонью свою флягу и пафосно заявил:
– Рискую своей бесценной жизнью – ради науки! Вернее, ради великой и непреложной Истины!
– А в моей фляжке не так много сидра осталось, пол-литра, не больше, – обеспокоено констатировал Томас.
– Полтора литра ушло на борьбу с приступом, – объяснила Мари. – Немного ещё разлили в самом начале, когда ты не хотел разжимать зубы. Ничего, раз мы одна команда, значит, и сидр общий…. А на Заверти мы встретим Серого мага. Он-то обязательно поможет!
– Кстати, о вашем Сером маге. Расскажите о нём, я же новичок в этих местах, тем более – поражённый коварной амнезией. Кто он, собственно? Чем славен? Друг он, или враг?
– Конечно же, друг! – заволновалась Мари. – Он добрый, отвечает на все вопросы. Те же Олмер и Фергюс, они не разговорчивые, только большие мастера приказы отдавать, да делать ехидные замечания…. А Серый маг, он вежливый и исключительно внимательный. Всегда выслушает, всё досконально разъяснит, словно бы разложит по полочкам, совет даст.
– Такой вот добрый и безупречный гений Средиземья! – недоверчиво усмехнулся Томас. – Рыцарь без страха и упрёка.
– Зачем же ёрничать? Он, действительно, хороший и славный! Глаза добрые и искренние, грубого слова не скажет никогда. Подбадривает, обещает, что всё будет хорошо…
– Знаем мы таких добрых и славных дядюшек, которые спешат понравиться молодым и симпатичным девушкам! Сладкие речи, похотливые глазёнки…. Он своим старческим ручонкам, часом, воли-то не давал?
– Да что ты такое говоришь, хоббитанщина ревнивая?! За своими руками лучше смотри! Фантазёр выискался на мою голову…. Серый маг, он мужчина серьёзный и положительный. Он – волшебник, чудеса умеет совершать…. Или – творить?
– Эти новогодние свечи?
– И свечи, и фейерверки. Ещё он может из рукавов плаща выпускать белых и рябых голубей.
– А из круглой шляпы за уши доставать зайцев?
– Да, зайчиков! Смешных таких…. А ты откуда знаешь? Жаль только, что Серый маг редко появляется, дел важных, наверное, у него много…
– За прошлый месяц он появлялся в Пригорье, действительно, не часто, – подтвердил Кот. – Побудет сутки-другие, пообщается с разношерстным народом и исчезнет куда-то…. Мне один знакомый гном рассказывал, что Серый маг летает на ковре-самолёте. Или, на чём-то аналогичном…
Километра через два с половиной – от места ночёвки – болотистая местность закончилась, начался густой осиновый подлесок, оказавшийся, впрочем, узкой трёхсотметровой полосой, разграничивающей Комариные Топи и бескрайние поля, заросшие светло-фиолетовым чертополохом и тёмно-зелёной лебедой.
Томас осторожно выглянул из-за толстой осины: поля, действительно, были бескрайними, а на востоке – через серую туманную дымку – хорошо просматривалась далёкая цепь светло-коричневых холмов.
– Тот крайний, самый высокий, с конической лысой коричневой вершиной, и есть – искомая Заверть, – важно изрёк Кот. – Мне про Заверть один знакомый орк – с собачьими ушами, понятное дело – рассказывал, что на её склонах живёт нежить, обожающая пить кровь глупых девственниц…