Странным кажется Сослану, что на улицах совсем не видно женщин.
Какой-то мальчик в рваной одежде стучит почти в каждую дверь и кричит:
— Кому нужна рыба? Берите рыбу!
Но никто не проявляет интереса к его рыбе. А рыба, видимо, недавно им пойманная, еще трепещет…
На одной из улиц Сослану встретился старик. В руках, сморщенных и почерневших, он держал какой-то ящик.
— Кому починить кастрюли, чайники, кумганы?{31} — кричал старик, еле передвигая ноги.
Сослан с изумлением оглядывался по сторонам. На тесных улицах не видно ни одного большого дома. Все дома — маленькие, низенькие, будто прилипшие к земле. С одной стороны к городу вплотную подходят горы и, вероятно, когда бывает ветер, с их вершин на эти дома летит пыль…
Но что это? Из низенького домика два жандарма выволакивали какого-то человека. И жандармы, и этот человек громко кричали. Жандармы бросили арестованного в закрытую арбу и умчались.
Сослан долго смотрел им вслед.
— С… с… обаки!.. Ну, погодите, придет и наш день!.. Измучили нас совсем! — сжимая кулаки, воскликнул какой-то пожилой человек и быстро направился в сторону умчавшейся арбы.
Сослан вдруг почувствовал, что страшно голоден. Проверив, целы ли деньги, оставшиеся от дороги, он подошел к ларьку, где продавались пряники, и некоторое время в раздумье постоял возле продавца. Понимая, что одним-двумя пряниками не насытиться, он решил поискать что-нибудь другое. Но не успел Сослан отойти, как продавец стал громко кричать:
— Эй, иди отсюда, здесь тебе ничем не удастся поживиться! Мои глаза видят за тридевять земель! А будешь еще торчать тут, получишь как следует по шее!..
— Дайте мне два пряника! — сказал опешивший Сослан и бросил продавцу свои деньги.
Увидев деньги, продавец сразу изменил отношение. Он любезно протянул Сослану два пряника и сдачу.
Сослан шагал по улицам и грыз пряники, немножко смущаясь, когда прохожие с улыбкой поглядывали на него.
День клонился к вечеру, начинало темнеть, когда Сослан подошел к одному из домиков с низкой земляной крышей и постучал в окно. Через несколько минут ему открыла дверь пожилая женщина, как он узнал потом, кумычка и спросила, кого он ищет.
— Нельзя ли мне переночевать у вас? — спросил Сослан.
Во взгляде его, во всей фигуре проглядывало что-то беспомощное, детское.
Женщина внимательно осмотрела его с ног до головы и, видимо, не нашла в нем ничего подозрительного.
— Заходи, сыпок, заходи! Правда, мы не можем принять гостя как следует, — приветливо сказала она и пошла впереди Сослана.
— Да мне ведь ничего и не нужно, мне только переночевать, — ответил Сослан.
— Э… эх, сыпок, я-то знаю, что нужно гостю, и что хотелось бы сделать, да нет у нас возможностей, — сказала женщина.
Стемнело. Женщина зажгла лампу и поставила ее на окно. Сослан осмотрел помещение. Потолок в комнате был до того низок, что Сослану казалось, будто он упирается в него головой.
— Садись, сынок, садись. Положи вот тут свой мешок, — женщина показала ему на тахту из досок.
Сослан положил мешок на пол, а сам сел на тахту.
При свете лампы рассмотрел комнату. У стены — деревянный топчан, на нем бедная постель. В углу — деревянные полки с посудой, медный кумган, медный таз. Вот и вся обстановка. Бедно, но чисто.
Хозяйка развела огонь в маленькой печке. При свете лампы и огня из печки Сослану хорошо было видно ее лицо.
«У этой женщины, видимо, никогда не было в жизни радости», — подумал он.
Женщина молча сварила хинкал{32} и подала ему. Сослан старался есть медленно, чтобы не показать, как он голоден, и все же очень быстро справился с едой.
В это время в доме появился мальчик, и Сослан узнал в нем маленького продавца рыбы. Мальчик сразу же бросился к огню и стал греть руки, а глаза его смотрели в ту сторону, где стоял хинкал. Женщина молча подала ему еду. Он поел, сказал, что очень устал и сразу же лег спать. А женщина, убрав посуду, села у огня и впервые за весь вечер посмотрела в лицо Сослану.
— Сынок, пока гость не покушает, у нас ни о чем его не спрашивают. Откуда ты, родной?
— Из Карачая.
— Слышала я о Карачае, у нас многие уехали туда. Да ведь жизнь, сынок, хоть куда забросит человека. А ты зачем в наш город пришел?
— Я хочу здесь учиться.
— Разве здесь есть такое место, где можно учиться?
— Да говорят есть.
— Учиться!.. Это хорошо, сынок. Мой сирота тоже очень хотел бы учиться, да разве это доступно таким, как мы!..