— Главное — пригнать. А сдать не мудро. Напарник сдаст.
— Он, что, каждый раз раньше других уезжает?
— По очереди. Он не один семейный. А тебе он на что? Иль нужда в Бенике имеется срочная?
— Да.
— А что ж он тебя не подождал?
— Забыл, наверное.
— Это Бенька забыл? Шутишь?! Ну да ладно, что с тобой, бедолагой, делать? Теперь на катере поедешь, может, встретитесь.
Следователь уныло сел на бревно.
«Действительно ли забыл или сбежал? Конечно, сбежал. Но почему? Ведь я сказать ничего не успел. Неужели думает, что найти его невозможно? А, может, Сенька успел ему сказать обо мне? Но нет! Ведь он из будки ни на шаг не отлучался ночью. Иначе бы слышал я», — подумал Яровой. И тут же вспомнил лошадь с веткой в уздечке, зарубки на бревне. Возможно, это?
Первая пара лесорубов села в лодку. И та, сверкнув небольшим прожектором, умчалась в верховья.
Следователь подошел к плотогонам:
— Кто сможет взять меня в лодку? — спросил он мужиков.
Те топтались, молчали. А потом один отважился:
— Кто ж тебя возьмет, если Бенька про тебя забыл? Может, ты — враг его? Почем знаем? Да и лодки слабые. Не можем взять. Добирайся сам. На катере. Так и тебе надежнее, и нам спокойней.
Лишь утром катер, едва справляющийся с встречным течением, отошел от пристани. И едва стал подходить к Нышу, как навстречу плоты показались. Они шли в Ноглики.
Яровой никогда не ругался. Но тут не выдержал. И попросил старшего подойти на малом ходу к плоту Беника. Решил спрыгнуть с катера на плот. Но старшина отказался, сославшись на технику безопасности. И Клещ, нахально улыбаясь, проехал мимо, помахав Яровому рукой.
Аркадий попросил высадить его а Ныше, в надежде уговорить какого-нибудь лодочника нагнать плоты. Но и это не удалось.
На берегу не было ни одного человека, и следователь решил сходить к семье Беника. Поговорить.
Молодая женщина открыла дверь. Увидев Ярового, насторожилась:
— Вы к кому?
— К вам.
— Зачем?
— Хочу поговорить о вашем муже.
— Что с ним? — испугалась она.
— А разве он не ночевал дома?
— Он уже давно с нами не живет.
— Почему?
— Я виновата! Я! Во всем!
— Может, обо всем дома поговорим у вас?
— Проходите! — пропустила женщина Ярового вперед. Она тихо уперлась рукою в щеку и рассказала Аркадию все.
О том, как вышла замуж за Беника. Как хорошо и ладно жили они все вместе. Как радовался он рождению сына и заботился о доме. Как дружно работали Беник и отец на плотах. Рассказала и о парне, как ушел из дома муж, как от переживаний умер отец. Но Беник и тогда не вернулся.
— Другие-то бабы меня не чище. Но они меня судят. Помирите! Заставьте его в дом вернуться! Не ради себя! Ради сына прошу! — умоляла женщина Ярового.
— Скажите, когда вы поженились?
— Через год после его приезда.
— А когда он ушел?
— Скоро год.
— Он никуда не выезжал?
— Не знаю. На работе он все время.
— В марте этого года — не отлучался?
— Вряд ли.
— А вещи свои он взял у вас?
— Нет. Все лежит.
— Он говорил вам когда-нибудь о своем прошлом?
— Нет. И не любил, когда напоминали.
— А о врагах своих?
— Не говорил. Наверное, не было их у него.
— А кто у него друзья?
— С отцом моим он был дружен. А теперь не знаю.
— А кроме отца были у него друзья среди лесорубов?
— Нет.
— А среди начальства?
— Вряд ли.
— Скажите, когда вы жили вместе, Беник никуда не отлучался? По ночам?
— Что вы хотите этим сказать? — покраснела женщина.
— Он отлучался из дома куда-либо помимо работы?
— Нет! Только в магазин.
— И часто он там бывал?
— Все покупки он делал.
— Деньги не доверял?
— Нет, почему же, но ребенок был очень мал.
— У него на вкладе деньги есть?
— Конечно. А вам зачем это знать?
— Я же вам представился.
— Ну и что?
— Я задаю вопросы, касающиеся дела.
— Какого?
— Оно расследуется.
— А я думала, вы поможете помириться…
— Скажите, вы знали, сколько он зарабатывал?
— Сколько зарабатывал, столько приносил. Я не считала. Отчета не требовала. Мой муж не пьяница какой-нибудь. А порядочный человек. Хозяйственный. Работящий.
— А о себе он хоть что-нибудь рассказывал?
— Нет. Да и мне это ни к чему.
— Скажите, сколько вы жили вместе?
— Какое это теперь имеет значение? Я думала, вы мне поможете, а вы только душу бередите. Идите, у него узнавайте!
Яровой зашел в магазин. Ему повезло. Покупателей не было. И Аркадий разговорился с продавщицей.
— Беник? Конечно, знаю. Хороший человек! Но не повезло ему. Жена— последняя потаскуха! Такого человека потеряла! Дура!
— В последнее время он заходит сюда?
— Бывает, но реже.
— А что покупал?
— То, что и все.
— Крупные покупки делает?
— Нет, в этом году ничего не купил.
— А раньше? — заинтересовался следователь.
— Покупал.
— Что именно?
— Золотые часы.
— Вы хорошо помните?
— Еще бы! Конечно. У меня от этой партии с его легкой руки лишь трое таких часов осталось..
— Покажите, — попросил Яровой.
Продавец с поспешностью достала часы. Открыла коробку:
— Покупайте. Все хвалят. Надежная марка. И идут точно. Никто не обижается.
Следователь разглядывал часы. Точно такие же были обнаружены на руке Скальпа.
— Когда Беник купил часы?
— Точно, не помню, — потеряла интерес к разговору продавщица.
— И все-таки?
— Месяца два до смерти тестя…
— Вы в последнее время видели их у него?
— А мне это ни к чему. Носит он или нет — мне безразлично. Важно, что купил.
— А вы не заметили — он после этого скоро появился, в магазине? После покупки часов?
— Они все — кто раз в месяц, другие — раз в полгода в магазин приходят. Времени у них мало. Все работают.
Выйдя из магазина. Яровой направился к пристани. И вскоре катер, проходивший мимо, забрал его. И Аркадий снова поехал в Адо-Тымово. Решив про себя дождаться Клеща здесь, пусть он вернется даже ночью.
Яровой сидел один на берегу. Над тайгою повисли хмурые сумерки. А вскоре, укутавшись в лохматую, черную шубу ночи, уснула тайга. Но Аркадий не спал. Он слушал, когда зашумит мотором лодка Беника.
Тот приехал утром. Когда взошло солнце. И продрогший Яровой лишь силой воли удерживал неприятное клацанье зубов.
Беник усмехнулся, увидев его, и спросил:
— Все ждешь?
— Жду, — направился к нему Яровой. Указал на бревно и сказал резко: — Сядь.
— Я уже сидел, — осклабился Клещ.
Следователь был зол. Он потерял целый день. Всю ночь просидел на бревне и промерз до костей.
— Что? Климат не нравится? — усмехнулся Беник.
— Мне не нравится, когда мужчины, уподобившись трусливому зайцу, бегают от разговора. Это низко, если не сказать большего.
— А кто ты такой, чтоб я с тобой говорил?
Яровой напомнил.
— Ну и что? По мне хоть ты кто будь…
— Сядь и веди себя надлежащим образом! — не стерпел Яровой.
Клещ сел. Усмехнулся.
— Покажи часы! — потребовал следователь.
Беник рассмеялся.
— Ты что — коллекционируешь их, что ли? Слыхал я, что ты уже у кого-то взял часы. Наверху! Кажется, у бригадира! Старье! Нашел на что позариться. Ломачье подбираешь? Ишь не можешь себе сам такое говно купить?
— Хватит паясничать! Руку! — потребовал Яровой.
— Промашка! Я никаких не имею. Ни к чему. Счастливые часов не наблюдают.
— Так. А золотые часы свои куда дел?
— Ишь ты! Губа не дура! Вот на что рот разинул.
— Где твои золотые часы? — повторил следователь.
— Ты скажи, чего тебе надо?
— Где золотые часы?
— Нету, — ухмылялся Беник.
— Дорогие подарочки у покойников оставляешь.
— По достатку и подарки.
— Думал ими следы замажешь?
— Какие?
— Убийство Скальпа!
— Что?! Говори, да думай! Где я, а где Скальп?
— Вот оно что? Значит, знаешь, что далеко.
— Догадываюсь.
— Так где ж твои часы?
— А ты поищи! Они не мне, а тебе нужны! Ты и ищи, если интересуешься.
— Я нашел! На Скальпе!
— А теперь докажи, что они мои, — ухмылялся Беник.
— Тебе мало того, что ты перенес? Еще приключений на свою голову ищешь?