В это время Олег, взобравшийся на пьедестал для установки зеркал и осматривавший потолок, где с наибольшей вероятностью должны располагаться отверстия закричал:
— Вот оно! Снизу не видно! Дыра больше полметра в диаметре, но свету в ней нет.
— Может и не она, — печально усомнился Ярослав, — может так, вентиляция.
— Может и вентиляция, — Олег уже пылал энтузиазмом.
— Нужен лом! — уверенно заключил Ярослав, — пойду шарить, здесь много барахла, может, что и найду.
Он решительно поднялся с колен, перестав бесполезно тюкать киркой по гранитной плите.
— А ты, Олег, можешь попробовать слазить в эту дыру! — издевался Ярослав, — если конечно сможешь подняться к потолку без лестницы.
Ярослав в одиночьку опустился на первый этаж катакомб и стал планомерно осматривать все помещения, попадавшиеся по пути, на предмет превращения чего-либо подходящего в инструмент. На первых порах ему не попадалось ничего стоящего. Хотя холодный сухой воздух сохранял предметы в гробницах в первозданном виде, но попадавшиеся на глаза вещи не годились для того, чтобы разрушить гранитную дверь. Это были в основном разбитые и целые керамические сосуды, истлевшая одежда, простые медные и изредка серебряные украшения. Грабители взяли с собой все стоящее. Ему повезло, в углу одной из гробниц, он нашел стальной меч, сантиметров шестьдесят длиной с листовидным лезвием, весь изъеденный ржавчиной, но годный к употреблению. Однако толку от него никакого. Необходимо было вскрывать еще не тронутые захоронения, не разрушенные двери которых часто попадались на пути. Очевидно, грабители не смогли заглянуть в каждую, настолько было их много.
Выбрав одну такую плиту, далеко отстоящую от соседей и сулившую за собой большое помещение, увлеченно начал разрушать стык стены и плиты. Занятый столь безобразным делом, как грабеж могилы, краем уха услыхал шорох, исходящий из пространства коридоров. Звук был отчетлив и напоминал, как пожилой человек шаркает тапочками по песчаному асфальту.
Ярослав встрепенулся, но, помня о недавних своих галлюцинациях, постарался унять страх и тревогу, гнездящиеся в сердце. Для профилактики осмотрел ближайшие подходы к гробнице, но, не обнаружив ничего подозрительного, кроме собственных следов в толстом слое пыли, продолжил разрушать притвор плиты.
После приложенных усилий дверь легко поддалась монтировке и стальному мечу. С грохотом она рухнула на пол, расколовшись пополам, открыв проход в гробницу. Ярослав принюхался к воздуху вскрытого глухого помещения, где долгая закупоренность могла вызвать ядовито-спертую атмосферу. Однако, не почувствовал ни гнилостных испарений, ни неприятных или необычных запахов, микроклимат в гулких коридорах катакомб был идеален для гробниц. Поеживаясь от холода, он проник в еще не разоренную.
Предмет как нельзя лучше подходивший на роль лома он нашел неожиданно быстро, прямо с порога. По бокам от саркофага стояли две колесницы, запряженные парой, теперь уже мертвых коней, каждая. Ярослав, не веря своим глазам, бросился к повозкам и с трепетом в сердце обнаружил, что невольное предчувствие не обмануло. Оси колесниц оказались даже не бронзовые, а стальные!
Нещадно кромсая истлевшее от времени дерево, освободил от него, полутораметровую ось. Счастью Ярослава не было предела. В исступлении блаженства он разбил и вторую колесницу в полной уверенности, что найдет еще, но здесь ждало некоторое разочарование. Ось оказалась всего лишь бронзовой. Не сильно огорчившись он поспешил назад к товарищам, вероятно уже потерявшим его. По пути не преминул поживиться, чем бог послал, снимая с вповалку лежащих на полу трупов, все, что напоминало золото. Вскрыть саркофаг, как это сделали его предшественники-грабители, не решился, резонно опасаясь неизвестных последствий, но итак набралось до килограмма золотых украшений, снятых в основном с одной особы, лежавшей непосредственно рядом с саркофагом и в отличие от остальных рабов, явно убитой до захоронения.
* * *Возвращение не заняло много времени, собственные глубокие следы в пыли четко вывели к лестнице, ведущей в крипту. Когда радостный Ярослав предстал перед Олегом, он заметил, что с потолка спускается веревка, а Богами нет.
— Где ласу? — не сильно удивленно спросил Ярослав, уже понимая, куда командир запустил паренька. Олег одними глазами показал на отверстие и загадочно улыбнулся собственной изобретательности.
— Как удалось?!
— Кирку закинули! — довольный собой сообщил тот.
— Зацепилась? — недоверчиво переспросил Ярослав.
— А ты как думал!
— Я думал, в жизнь не забраться, задумчиво и реально удивленно закончил Ярослав, приступая к взлому двери. Пара сокрушительных ударов показала бессмысленность усилий, гранитная плита не поддавалась даже стальной оси.
— Что делать! — удрученно и расстроено выразил непонимание Ярослав.
— Собьем край внизу, — недовольно советовал Олег, — хватаясь за вторую ось.
Посыпался град парных ударов, гулко разносящихся в обширном каменном мешке крипты. Прилагая неимоверные усилия, откололи небольшие куски от базальтовых косяков двери, вытирая пот. Остановились. Оси были слишком тяжелы, особенно бронзовая.
— Так мы до скончания века будем долбить! — устало сетовал Ярослав.
— У нас что, есть выбор, — одернул его Олег, — маши кайлом чаще, — и в свою очередь продолжил долбить дверь. Ярослав, понимая, что ничего более не остается, последовал примеру. Под канонаду ударов спустился из отверстия Богами, сообщил неприятную новость.
— Камень! Тупик!
Расстроенный Олег ничего не ответив, продолжал бить в притвор двери, время от времени откалывая небольшие куски камня. Ярослав не отставал.
В какой-то момент его тяжелая ось скользнула наискосок, отбив от двери осколок гранита и толкнув ее. Плита поддалась на миллиметр.
— Она шевелиться!!! — вне себя от радости закричал Ярослав, заметив подвижку.
— Цепляй!!! — взвыл Олег, пытаясь повторить действие напарника, — монтировкой цепляй!!! — надрывался он, прилагая все силы на бронзовую ось и стараясь сдвинуть камень, — идет?!
— Нет! — вторил ему Ярослав, просовывая острие монтировки в образующуюся миллиметровую щель между косяком и плитой, — Богами! Толкай ее туда, — кричал он, передавая инструмент ласу, а сам вновь хватаясь за стальную ось, вызвавшую движение.
— Навались! — командовал Олег. — Просовывай, Богами.
Налегая на лом, Ярослав изо всех сил старался помочь, цепляя тупым концом оси за камень и стараясь поддеть.
Наконец, прилагая чрезвычайные усилия, им удалось сдвинуть плиту в сторону и просунуть в щель монтировку, при этом дверь все время стремилась встать на место, а железка не давала. Действуя последовательно, таким же образом, как и ранее, удалось расширить щель, еще более сдвинув плиту и подперев от обратного движения обломком саркофага. Здесь окончательно выяснилась конструкция двери. Представлявшей из себя поставленный на ребро диск и ходившей по прорубленным в скале пазам. То, что плита все время стремилась назад, объяснялось наклоном канала. Когда конструкция стала ясна, дело пошло быстрее, просовывая обломки в притвор и действуя осями как рычагами, Олег с Ярославом открыли проход достаточный, чтобы пролезть человеку.
Из открывшейся щели пахнуло смрадом застарелого птичника, дымом и паленой плотью.
— Вероятно проход к гнездовьям живой стражи, — уверенно предположил Ярослав.
— Без сомнений, — согласился Олег, пытаясь первым пролезть в отверстие, — остается предполагать, где сейчас стража мертвая?!
— Может, обойдется? — посмел предположить Ярослав, вопросительно глядя на Богами.
Тот не ответил, лишь обреченно пожал плечами, давая понять, что подобные прогнозы не в его власти (компетенции). Все трое преодолели приоткрытую дверь и оказались на крутой лестнице, ведущей на третий этаж катакомб. Первого сдохшего монстра они встретили прямо на пороге лестничного марша, при входе в пещеру. Помещение представляло собой каменную полость естественного происхождения, приспособленную древними строителями под гнездовья монстров. Вдоль стен находились площадки, чем-то похожие на каменные помосты, на которых чудовища размещали кладку. Шесть отверстий давали свободный выход наружу, на взлетные площадки. Именно эту пещеру Ярослав с Денисом закидали гранами несколько часов назад. В результате: полторы сотни обгорелых и задохнувшихся трупов. А так же смрад и вонь.