Русские же, напротив, оказались настроены весьма решительно, уже видя перед глазами долгожданный Венецианский залив, в который стремительно заходили многочисленные русские транспортные суда, везущие грузы для изнеможённых долгой доро́гой войск. А ведь никто и подумать не мог, что его «армия калек», как называли русские войска, ушедшие в Италию, готова к бою.
Соломину удалось сколотить из солдат и офицеров, в большинстве своём оставшихся без родных полков после ранений, вполне боеспособную армию. Генерал непрерывно до изнеможения гонял людей на учениях, используя каждую свободную минуту, заставлял не думать об усталости от тяжелейшего марша через Альпы, восстанавливал уже позабытую некоторыми дисциплину, возвращая слаженность работы и уверенность в собственных силах. Сильно израненный Соломин словно оставил свои увечья позади, его видели везде, им гордились, его любили.
Разгром французов при Падуе был страшен. Русские словно сорвались с цепи, не дав Журдану ни одного шанса на победу. Сам командующий революционной армией утонул при переправе через реку Брента[6], документы его штаба также были утеряны при бегстве. Почти никто из бежавших французов не спасся — итальянцы, видя ничтожество недавнего врага, сколачивали многочисленные шайки и безжалостно убивали бегущих. Уцелело только чуть более семи тысяч галлов — те, что быстро сложили оружие и просто сдались русским.
Волнения начались даже в Пьемонте, где ещё стояли значительные французские силы, а уж остальные Апеннинские земли просто взорвались ненавистью к захватчикам. Умница Жубер всё смог подавить основные волнения и организованно отступить — полной катастрофы французам в Италии удалось избежать, хотя Рим был оставлен и незамедлительно занят армией Неаполитанского королевства.
Сама по себе потеря почти всей Центральной Италии не создавала опасности для Французской Республики, однако, такое вызывающее непослушание Журдана, приведшее к гибели вверенной ему армии, путала карты Моро и наносила ему чувствительное политическое поражение, создавая у его противников опасное впечатление полного развала в революционных войсках.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
— Плохое время для моего отъезда, милорд! — сэр Сэмюэл Стивенс был мрачен и даже печален, о чём свидетельствовал неподобающий тон, коим были произнесены слова, адресованные графу Солсбери, ближайшему стороннику короля Георга, члену Тайного Совета, начальнику над всеми заморскими делами государства, исключая Индию.
Тот недоумевающе посмотрел на своего подчинённого, никогда доселе не нарушавшего принятый порядок:
— Стивенс, Вы смеете мне перечить?
— Что Вы, милорд! — показалось даже, что на лице могущественнейшего главы разведки королевства мелькнул испуг, мгновенно сменившийся показным равнодушием — Я никогда бы не посмел проявить такую дерзость! Я просто хотел указать, что, возможно, столь скорый мой отъезд может нарушить управление…
— Стивенс, почему это Вы решили возомнить меня идиотом? Возможно, что Вы и Его Величество считаете недостаточно компетентным для управления государства? — Солсбери начал стремительно багроветь.
— Милорд, прошу Вас не сердиться. Вы меня давно знаете, я даже в мыслях не могу умалить Королевское Величие или начать сомневаться в Вашем решении! Меня просто мучит плохое предчувствие…
— Чёрт! Стивенс! Нашли время, чтобы демонстрировать свою хандру! — смягчился граф, — Мы стоим на пороге величайшей и славной войны! Именно от Ваших усилий зависит столь важное восстание недовольных варварским тираном! Нам нужно кусать русского медведя везде, подобно рою пчёл, чтобы царь Павел не мог даже подумать о сосредоточении сил против нас и наших союзников на континенте! Ваша миссия невероятно важна! Вы должны выполнить свой долг!
— Но, всё же сэр Ричард Саймон слишком молод, а Бэрт не обладает необходимыми связями…
— Вместе они прекрасно справятся! Чёрт побери! Стивенс, Вы должны сейчас думать исключительно о возбуждении недовольства среди поляков, германцев и греков. Они готовы к поднятию восстаний, которые купно с персами, балканскими горцами, маврами и остатками турок создадут огромный клубок напряжения для русских в Европе. А оказавшись ещё и под атаками китайцев и американцев, царь получит войну на всех своих окраинах, и наши удары разобьют его чудовищную империю на множество осколков.