— Скромный? Да я лично выдал Вам больше сотни тысяч фунтов золотом! — взвился Стивенс.
— Разве сотня тысяч фунтов — это серьёзные деньги в нашей стране? — притворно удивился Галактион, — Этого, очевидно, мало для привыкших к золоту греков.
— Бог мой! Я лично обещал Вам место главы православной церкви новой Греции!
— Так и что? Я могу Ваши слова превратить в золото? — округлил глаза грек.
— Золото! Золото! — в ярости сэр Сэмюэл вскочил и ударил кулаком в стену, — Неужели здесь ничего нельзя сделать без золота?
— Мы в Греции, сын мой, а деньги и были придуманы именно здесь… — усмехнулся монах.
— Тогда почему же и эти чёртовы поляки тоже требуют от меня золота? — эмиссар короля Георга потрясал кулаком уже прямо перед носом собеседника.
— Что поделаешь, Эллада была столь велика, что без нашего влияния не остался ни один народ в Европе… — меланхолично отвечал ему Галактион.
— Когда вы начнёте? — орал англичанин.
— А когда вы привезёте ещё денег? — спокойно отвечал монах.
— Чёрт вас всех побери… — устало рухнул в кресло Стивенс, — Завтра — послезавтра в Константинополь прибудет шхуна «Калипсо», капитана Харриета. На ней три тонны золота…
— А поляки? Им что-то передать?
— Я сижу в вашем прокля́том Константинополе уже почти месяц… Всё это время все тянут из меня деньги… И ничего, кроме этого, не происходит! — с тоской сказал сэр Сэмюэл.
— А чего Вы хотели, сын мой? — искренне удивился грек, — У Вас была возможность поговорить со всеми важными людьми, которые могли Вам посодействовать в Вашем сложном деле…
— Нашем деле! — поправил его англичанин.
— Естественно, сын мой, нашем… — отмахнулся монах, — Всё готово к выступлению, но требуется ещё немного смазки…
— Смазки… Я боюсь, что скоро во всей Индии не хватит золота, чтобы удовлетворить ваши аппетиты…
— Я лично, сын мой, не претендую ни на единый фунт. Впрочем, как и большинство наших людей, верные идеям свободы и справедливости… — меланхолично покачал головой Галактион.
— Великобритания гарантирует им признание их новых земель и титулов! — снова начал Стивенс.
— Так вот, — отмахнулся от него грек, — для убеждения прочих нужны деньги. Вопрос именно в них. Эти маленькие жёлтые кружочки, способны творить чудеса, а Вы, сын мой, недооценили их необходимость…
— Передайте нашим польским друзьям, что в Данциг скоро придёт «Старушка Джил»… — устало вздохнул англичанин.
— Ну, наконец-то! — улыбнулся Галактион, — На днях Вы получите свой ожидаемый результат, сын мой!
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
— Вот зачем нам, Николай Оттович, заходить в этот Лиссабон? — ворчал красный как рак Неверов-младший на своего капитана, утирая пот кипельно-белым полотенцем, — Вот чего ради нам туда заходить? Шли себе в Гавану…
Жара стояла неимоверная. Единственным спасением для экипажа Магнолии, не занятого вахтой, было отдыхать под натянутыми от солнца над палубой парусами, много пить и ловить лёгкие дыхания ветра.
— Выпей-ка лучше, батюшка Степан Епифанович, холодного взвара, да и не бухти. — с расслабленным вздохом отмахнулся от хозяина Дайер, — Слышал же, сколько богатых купцов поразорилось? Коли повезёт — мы на торгах можем неплохо нажиться! Жара да безделье тебя, Степан Епифанович, пока просто до Кубы доберёмся, совсем до ручки доведут. Ничего, придём в Лиссабон, сходишь вечером в город погулять, проветриться, да и посланника нашего навестить — новости узнать…
— И то дело, Николай Оттович! — повеселел торговец, — Ей-ей жара меня доконает… Ты уж извини…
— Да что я, молодым не был? — усмехнулся капитан, — От безделья да жары даже мухи бесятся… Ничего, завтра уже в порту будем, и ты повеселишься, да и матросики проветрятся…
— Господин капитан! Николай Оттович! — дежуривший на корме матрос внезапно опрометью кинулся к начальству, — Паруса на горизонте!
— И чего? — не понял Дайер, — Так Португалия рядом, берега небедные, есть где купцам разгуляться… Чего орёшь-то?
— Так, их там много! — испуганно взвыл молодой вихрастый морячок и как бы в подтверждение ткнул пальцем в сторону своего виде́ния.
Капитан проявил неожиданную прыть и, схватив бинокуляр, сам немедля отправился на корму.
— Збышек! — крик пронёсся по всему кораблю, проникая, казалось, даже в самые дальние уголки трюма, — Свистать всех наверх! Срочно ставим все паруса и уходим мористее! Очень мне не нравится, что такая армада на нас валится! Чую неприятности! Уходим, братцы! Быстрее — быстрее!