Не убедил? Ладно, значит, будем считать это моим капризом, дорогой мой брат.
— Давайте лучше вот о чём, дорогой мой брат Павел, Вы же не будете против, чтобы я Вас так называл?
— Вот наглец-то! — с некоторым даже восхищением подумал я — Значит, слушать меня, дурака, не хочешь, хочешь свои вопросы решать и себя победителем чувствовать… Что же, дерзай, молодец.
— Конечно, Жан, конечно. — безразлично кивнул я.
— Мне непонятно, почему Вы так противитесь моим планам, Павел! Испания лежит у моих ног! Почему же Вы не даёте решить извечный спор? Родные Вашей супруги уже изгнаны из Европы, так что же Вы вмешиваетесь? — вот теперь ему было очень интересно.
— Вы думаете, что мне нужна война в Испании?
— Что? Да я просто заберу то, что мне нужно и…
— Чтобы забрать Барселону и Памплону[2] Вам, Жан, придётся взять Мадрид. Да-да, именно так, Мадрид. Испанцы не дадут вам просто отнять у них их земли.
— И что такого? — не понял он.
— Мне не нужна война в Европе, Жан, не нужна. — последнюю фразу я повторил медленно, с лёгкой улыбкой глядя ему в глаза, — Мне нужен мир и покой.
— Но я могу взять Каталонию и Наварру! Лучшего момента просто не найти!
— Ох, мой дорогой брат, почему Вы так думаете? — я по-прежнему был любезен и добр.
— Но в Испании беспорядок, король и инфант бежали за океан, власть в Мадриде слаба, и её оспаривают местные хунты! — удивлённо развёл руками Моро. Что же, не горячится — значит, слушает.
— Что же… Наварра и Каталония… Французов там так любят?
— Какое это имеет значение? Со временем мы, в конце концов, полюбим друг друга! — пошутил Моро.
— По-русски это звучит более лаконично: стерпится-слюбится. — я опять изображал старого опытного учителя.
— Да, это значительно короче, но разве в этом есть разница? — мой собеседник начал слегка раздражаться.
— Наверное, нет. — я усмехнулся, — А сколько войск сейчас стоит в Пуату? Чтобы поддержать в спокойствии и верности Парижу провинцию, которая уже много сотен лет — часть Франции.
— Какое это имеет значение? — раздражение его усилилось.
— Сорок пять тысяч человек, дорогой мой Жан. — мягко проговорил я, — А сказать Вам, сколько войск стоит в Бретани с той же целью?
— Что? — он понял: нечто важное от него ускользает, и попытался уловить смысл моих вопросов.
— Вам легко содержать такую армию только для поддержания порядка? Как у Вас с деньгами?
— Нам всё это даётся весьма нелегко. — признал бывший Первый Консул.
— Представьте себе, сколько солдат, а значит, денег, будет нужно, чтобы удержать земли, где французов ненавидят? А ведь это горы, Жан… Помните, солнечные Корсику и Сардинию, откуда вас вышибли туземцы? — вот теперь до него дошло.
— Вы переживаете за Францию? — удивился Моро.
— Я? Да мне, в общем-то, всё равно, какова будет дальнейшая судьба Франции! — рассмеялся я, — Меня волнует только и только Россия, мой дорогой Жан.
— Тогда почему Вы отговариваете меня от вторжения в Испанию?
— Я уже сказал, что мне нужен мир в Европе. Мир означает, что будет расти торговля — я заинтересован прежде всего в этом.
— Мой дорогой брат Павел, — медленно начал император Франции, — но ведь мир в Европе будет означать, что будут меньше покупать русские продовольствие и оружие.
Здесь я просто широко улыбнулся и сказал ему то, что давно обсуждалось в моих приказах:
— Жан, для Вас это, конечно, может быть новостью, но последние четыре года Россия торгует исключительно запасами, которые залежались на наших складах. Нам невыгодно вывозить даже макароны — сейчас всё отлично продаётся внутри государства. Излишки ещё какие-то, конечно, есть, но в целом — мы не испытываем острой необходимости в торговле продовольствием.
А оружие… Вы серьёзно думаете, что его покупают, когда идёт война?
— А уж сколько всего интересного можно будет продавать, если у вас, европейцев, появятся свободные деньги… — но вот это я только подумал, зачем такое говорить вслух, умный и так поймёт.
— Вы хитры, брат мой… — наконец-то я заставил Моро серьёзно задуматься.
— При чём здесь хитрость? Мы расчётливы.
— Почему Вы тогда не против расширения Франции на Восток Европы?
— Я думаю, что Вы и сами догадались о причинах подобного, дорогой Жан. Германия в качестве самостоятельного игрока мне уже не нужна — император Франц погубил всю эту затею. Мне необходим союзник, который поможет мне в этом вопросе. Кто, если не Франция?