— Не скрывай, — сказал он, прижав палец к моим губам. Его улыбка была милой, почти печальной.
Я ждала, пока он уберет палец, пахнущий табаком, а потом сказала:
— Я повеселилась прошлой ночью. Ты мужчина, Декс, это я поняла, и это радует, если честно.
— Хорошо, — сказал он, взяв пачку. — Я не помнил утром, что там было, подумал, что напугал тебя сильнее. Чем хотел.
Я положила ладонь на его руку поверх пачки.
— Полегче. Все хорошо. Если меня что и тревожит из-за тебя, то твое состояние. А не женщина, что танцевала на мне.
Он закусил губу и обдумал это. А потом убрал пачку в карман.
— Тебе тот танец понравился?
— Он на многое открыл мне глаза.
— Ты еще не бывала с женщиной?
Я нервно рассмеялась.
— Что? Нет, конечно, нет. Ты был с мужчиной? Стой, не хочу знать. Не отвечай, — это бы не удивило меня, но представлять я не хотела.
Он вскинул брови.
— Уверена?
— Да, — сказала я. — Хочешь войти? У меня уже замерзает задница.
Он открыл глаза, чтобы что-то сказать со знакомым блеском в глазах, и я добавила:
— Не смей ничего говорить про мою задницу.
— Ого. Сигарет нельзя, комплиментов тоже. Тяжко с тобой, Перри Паломино.
Декс знал, что правит ситуацией он, как оператор, но я лишь кивнула. Нужно забирать то, что он давал, пока был шанс.
Паром причалил, и мы вышли на длинный пляж острова Ванкувер, обрамленный деревьями, а оттуда отправились к городу Виктория по извилистой дороге. Возле города Сааних мы заметили острова в стороне. Я не знала, который из них остров Дарси, но это нам предстояло вскоре выяснить.
Декс был разговорчивее, чем на пароме, и это было хорошим знаком. Только теперь недовольной была я. Я не знала причину, лишь было ужасное ощущение, что я что-то забыла, что не была подготовлена.
Декс спрашивал, тревожусь ли я оставаться с ним, и сначала я не боялась, но чем дальше заходило, тем сильнее я беспокоилась. Я не боялась его. Я была бы рада, если бы он стал ближе ко мне, но я знала, что этого не будет. Никогда. Вздох.
Нет, я боялась за себя. Я буду делить палатку с ним две ночи. Да, у нас будут свои спальные мешки и все остальное (уже хорошо), но изоляция и близость, отсутствие свидетелей… я нервничала. А если я сделаю что-то глупое посреди ночи? Я буду в ужасе, напугаю и его. И все разрушу.
Да, вряд ли маленькая Перри начала бы творить пошлости, но чем больше я была с ним, тем сильнее хотелось ужасно пошлых вещей с ним. Всего пару мгновений назад он склонился, чтобы взять что-то из бардачка, на миг посмотрел на меня, а я боялась, что склонюсь и поцелую его. Я просто подумала, что будет, если я поцелую его там? А если запущу пальцы в его волосы и притяну его к себе, чтобы поцелуй точно не прекратился? Это было смешно. Я никогда еще не хотела кого-то так сильно, духовно и физически, я боялась, что тело начнет действовать само по себе.
А еще я думала о жуткой даме-клоунессе. Она вела себя так, словно знала меня. Но я не была уверена, что она не была плодом моего воображения или призраком. Может, она была настоящей маньячкой, что преследовала меня. Ох, и говорила со мной телепатически. Может, у нее есть дар?
Я хотела рассказать Дексу, чтобы узнать, что он скажет, узнать, видел ли он ее тоже, но скрывал от меня, как и я от него, и я была близка к этому (в минутах или днях), когда мы подъехали к скромному синему дому в один этаж в зеленом пригороде Виктории. Он припарковал машину и вышел.
— Здесь Зак, — сказал он.
Я посмотрела на него.
— И откуда ты знаешь этого Зака?
— Он снимает документальные фильмы, мы с ним работали. Хороший парень с хорошим вкусом, это я ценю. У него есть дочь Аманда шести лет, думаю, или в этом районе. Уже может разговаривать, но характер пока что хороший. Он недавно развелся, так что… не поднимай эту тему.
Заметано. Мы вышли из машины и пошли к дому. Для парня его сад был ухоженным, хоть зима и была близко. Уже висела рождественская гирлянда на изгороди и крыше. Трава была короткой и в росе.
Девочка ответила на стук.
Она была красивой, с длинными светлыми волосами, держала в руках клетку с мышью. Ее платье было светло-розовым и пышным, но в неровных пятнах краски, словно поработал Пикассо. Или она была хулиганкой в теле принцессы, или папа плохо за ней следил.
— Я Аманда, — я нажимом сказала она, закрыв собой проход.
— Ты меня помнишь, Аманда, — сказал Декс, склонившись к ней, уперев руки в колени. Я ощутила редкую боль в груди. — Я Декс.
— Ты воняешь, — сказала она. Я не сдержала смех. Аманда уставилась на меня.
— Прости, Аманда. Я с тобой согласна, — я говорила детским голосом. Я не знала, как вести себя с детьми любого возраста. К счастью, Аманда улыбнулась, показав выпавшие зубы. Она пропустила нас. Успех!