Этого не могло быть. Это понарошку. Этого не могло быть. Это понарошку.
Я снова закрыла глаза и понадеялась, что все это сон. Пусть это будет сон. Может, я сходила с ума. Если я снова открою глаза, может, все это пропадет. Лепет утих.
Я досчитала до десяти.
Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. Восемь.
Девять.
Десять.
Я открыла глаза. Малышка была здесь, остановилась у моей ноги. Улыбалась мне. Она коснулась моей ноги, а потом полезла по мне, словно я была горкой на детской площадке. Гниющее вонючее тельце лезло по моей ноге, искаженное лицо улыбалось, огромные впавшие глаза вглядывались в мои со странной пристальностью.
Я закричала. Я кричала, вопила и визжала, отдавая на это все силы, и звук вырывался из моего горла и несся к деревьям. Было больно моим ушам, пылали легкие, тело содрогалось от потустороннего ужаса, горло истекало кровью внутри. Я кричала, издавала нечеловеческие звуки, а странный ребенок прижал окровавленные мертвые ладошки к моей руке, стараясь подняться по мне.
Этого было слишком. Мои глаза закатились, все начало угасать. Я была так рада этому. Я еще чувствовала хватку ребенка на своей руке, ножки, что топтались по моему животу, как по ступенькам. Скоро за мной придет смерть.
— Перри!
Мое имя. Слышалось снаружи. Откуда-то.
Ручки отпустили меня, вес ребенка пропал.
Я успела поднять голову и увидеть, как ребенок на четвереньках спешит в кусты со скоростью газели. Газели, которой успел поиграть лев.
— Перри!
Снова этот голос. Я подняла голову и увидела высокого мужчину перед собой. Он был в длинном черном пиджаке, белой рубашке и черном жилете. Его лицо было в тени, но я заметила светлую бороду.
— Кто вы? — спросила я. Голова опустилась. Я не хотела больше поддерживать ее. Глаза закрывались.
— Что за фигня?
Руки трясли меня за плечи. Не ручки ребенка. Они касались моего лица, вертели мою голову в стороны.
— Перри! — голос раздался у лица. Я открыла глаза и увидела Декса на коленях передо мной. Куда делся другой мужчина?
Декс посмотрел на меня, на дерево, на рвоту на моей груди. Мне было плевать. Я хотела спать. Хотела уйти далеко от мыслей, картинок, чувств и звуков. Я очень устала. Мозг перегрелся.
Голова снова опустилась, подбородок коснулся ключиц. Декс что-то бормотал, но я не разбирала, он начал развязывать мои руки. Когда он закончил, то поднял меня со стоном и забросил на плечо. Он о чем-то восхищенно говорил. Может, это была тревога, а не восхищение. Или паника. Все равно. Я не слышала. Я с радостью потеряла сознание.
Наверное, прошло какое-то время, потому что, когда я пришла в себя, я смотрела на темный пол и попу Декса. На мою спину капал дождь, плечо Декса впивалось мне в ребра, его руки обвивали мои ноги.
— Что случилось? — слова выходили из меня медленно, словно сквозь густой суп.
Декс замедлился и остановился.
— Ты можешь идти? Я еще могу тебя понести.
— Ох, думаю, да, — простонала я. Он осторожно опустил меня на землю и схватил за руки, чтобы я не упала.
Голова была словно после бутылки красного вина. Слишком тяжелой.
— Поговорить можем позже. Я хочу, чтобы мы попали в лагерь, — сказал он. Тон его не был хорошим. Я подняла голову и посмотрела на него. Уже почти наступила ночь, но я еще различала силуэты и тени в оттенках серого. Он выглядел плохо. Его нос был лилово-синим и вдвое шире обычного.
И тут я все вспомнила. Утро. Мэри. Удар. Удар по голове. Я была привязана к дереву. Ребенок. Ох, ребенок.
— Ты ударил меня по голове? — напряженно спросила я.
Он был потрясен.
— Ч-что? Кто ударил тебя по голове?
— Не знаю. Кто-то. Ты?
Он не знал, как это понимать. Он огляделся. Я тоже. Мы были на поляне, в мертвом сердце с мертвыми деревьями и удушающим мхом.
— Как ты меня нашел? — спросила я, пытаясь скрыть подозрение в тоне.
— Я искал тебя и услышал твой крик.
Я прищурилась. Он не обратил внимания.
— Нужно вернуться, Перри, — решительно сказал он. — Не стоит говорить тут.
Я не видела преимуществ лагеря, да и могло оказаться так, что мне стоит бояться его. Но жуткое потрескивание мертвых веток и спутанные растения, что могли скрывать много гниющих детей, сделали свое дело.
Я кивнула. Он крепко взял меня за локоть и повел через поляну быстрым шагом. Мы почти покинули ее, были уже там, где мох оставил в покое стволы, а папоротники переходили в кусты, когда услышали шипение.