Наши взгляды пересеклись. Возвращение домой казалось невозможным.
— Как мы это сделаем? — спросил он.
Я беспомощно пожала плечами и закончила.
— Что еще я могу сделать?
— Виски и сигарета.
Я нашла почти пустую бутылку у стены палатки и дала ему, пока он вытаскивал сигареты и пытался зажечь одну золотой зажигалкой. Его пальцы дрожали слишком сильно для этого, и я забрала у него зажигалку. Я высекла искру и поднесла огонек к сигарете, что торчала меж его дрожащих губ.
Он смотрел на меня, пока затягивался и выдувал дым в сторону.
Раньше я бы возмутилась тому, что он курит в палатке, но он был в таком состоянии, что мне было все равно. Мне на многое сейчас было плевать.
Я сделала глоток виски, наслаждаясь жаром в горле, и легла на спальный мешок, уставилась в потолок.
После пары его затяжек надо мной появилось облако дыма. Он кашлянул и начал нервно постукивать пальцами.
— Что такое? — сонно спросила я.
— Даже не знаю, с чего начать, — ответил он.
Все равно все всплыло бы. Я это знала. У меня не было больше сил все скрывать от него. Я не знала, могу ли доверять ему, но было все равно. Я знала, что он уже считал меня психом. Нечего терять.
— Нужно убираться отсюда, — сказал он.
— Это ты еще мягко сказал.
— Я пытался позвонить, пока тебя не было. Думаю, сообщение до Зака дошло.
Я повернула к нему голову.
— И?
— Я не успел получить ответ. Телефон разрядился. Зарядка на борту.
Конечно.
— Вернемся к плану, — пробормотала я. — Которого нет.
— Я мог поплыть туда. Но ты пропала.
— О, так это моя вина.
— Блин, Перри, — с горечью возмутился он, стряхивая пепел. Он взглянул на меня. — Что с тобой такое?
— Сам скажи. Почему я была привязана к дереву?
— Не знаю. Расскажи.
— Понятия не имею! Я уже говорила! Меня ударили по голове. Я не знаю, кто. Меня ударили и привязали к дереву. Я думала, что это ты.
Его плечи чуть опустились, он склонил голову и смотрел на трепещущий свет лампы.
— Почему ты так подумала? Как ты могла так подумать? Знаешь ведь, что я бы тебя никогда не ранил, — его голос дрогнул.
— Только словами, — проворчала я.
— Что?
— Не бери в голову. Значит, ты меня не бил.
— Нет, черт возьми, — он покачал головой с болью и растерянностью на лице. Его руки снова дрожали, тусклое сияние сигареты двигалось из-за этого. Он закрыл глаза.
После паузы он открыл их и посмотрел на меня.
— Знаю, ты ненавидишь меня за прошлую ночь. Может, и по другим причинам. Это нормально. Можешь ненавидеть, сколько влезет. Но я тебя не ненавижу. Я переживаю за тебя. Я на твоей стороне. Мы вместе во всем этом. И я прошу тебя быть честной со мной. Прошу, расскажи, что с тобой происходит. Ты видела призраков. Я знаю это. Но скрываешь это от меня. Прошу, Перри, просто расскажи.
И хотя я чувствовала себя далекой от него, и отвращение не покидало меня, и хотя я боялась, что он подумает обо мне, в сердце оставалась боль, я хотела и дальше любить его. Было сложно притворяться, что в груди не болело при виде его, дрожащего и курящего, раненого.
И я рассказала ему все. Начала с того, как увидела Мэри, бегущую среди деревьев, и до момента, когда он нашел меня привязанной к дереву. Он все это время молчал и смотрел на меня так пристально, что его руки снова стали дрожать.
— Это правда, — закончила я и перевела дыхание. Было приятно открыть все это, хоть я и не знала, что он думал, и что будет с этим делать. — Теперь ты думаешь, что я сошла с ума.
— Нет, — быстро сказал он. — Ты не привязывала себя к дереву. Я этого не делал. Это был кто-то еще.
— Кто-то из людей на острове?
— Может. Это важно?
— Почему ты не хочешь верить, что это призраки? Ты столько видел, Декс, так почему для тебя это так сложно? Ты же охотник на призраков!
Он с горечью рассмеялся.
— Возможно. Но я их еще не видел. Только ты.
— Так поверь мне на слово!
— Я верю! Но все же ищу логичное объяснение.
— Таких объяснений нет! Ты не найдешь их здесь. Ничего из случившегося с нами не было логичным.
— Потому что ты не логична.
Что? Выбор его слов в очередной раз потряс меня, как и его нападки на мой характер.
— Ладно, Декс, расскажи мне, что тут происходит. Озвучь свое важное мнение.
— Это только тебя разозлит, — сказал он, прижал сигарету к пачке и прожег дыру. Он вытащил еще одну сигарету, поднял к губам. Я пыталась сформулировать слова так, чтобы не ухудшить все.