— Я была в церкви.
— Все время?
— О нет, — тихо ответила Элеонора.
— В котором часу вы там были и когда ушли?
— Я пришла туда в два.
— Вы знаете, когда закончилась служба?
— Это была не служба, — сдержанно произнесла мисс Прентайс.
— Вы там были одна?
— Это была исповедь, — нетерпеливо вставил Генри.
— О, понятно.
Аллейн немного помолчал.
— Был ли там еще кто-либо, кроме вас… и вашего исповедника?
— Нет. Но, выходя оттуда, я встретила бедную Идрис.
— Когда это было?
— Кажется, часы пробили полтретьего.
— Хорошо. А затем?
— Я пошла домой.
— Сразу же?
— Я пошла по верхней дороге.
— Эта дорога идет прямо от церкви?
— Да.
— Вы проходили мимо ратуши?
— Да.
— Вы заходили туда?
— Нет.
— Там в это время кто-нибудь был, как вы думаете?
— Двери были закрыты, — сказала мисс Прентайс. — Я думаю, что только девочки заходили туда примерно на час.
— Были ли ключи в условленном месте? — спросил Аллейн.
Казалось, этот вопрос огорчил и даже шокировал мисс Прентайс.
Генри широко усмехнулся и сказал:
— Ключ только один. Я не знаю, был ли он там в пятницу. Думаю, что был. Дина наверняка знает об этом. Некоторые члены Молодежного общества работали там в пятницу, как уже сказала кузина Элеонора, но из нас — никто. Ключ могли вернуть в дом ректора. Я сам не дошел до ратуши.
— Мисс Прентайс, в каком месте на верхней дороге вы встретили в пятницу днем Генри Джернигэма и Дину Коупленд?
Аллейн заметил, что она затаила дыхание и побледнела. Потом она с укором посмотрела на Генри и сказала:
— Боюсь, что я не помню.
— Я помню, — сказал Генри. — Это было на крутом изгибе над пешеходным мостом. Ты вышла из-за поворота.
Она опустила голову. Генри смотрел на нее, как будто призывал говорить.
«С этой встречей связано что-то очень неприятное», — подумал Аллейн и спросил:
— Как долго вы беседовали с остальными, прежде чем вернуться в Пен-Куко?
— Недолго.
— Минут пять, я думаю, — опять вставил Генри.
— И когда вы добрались до дома?
— Примерно в половине четвертого. Точно не помню.
— Вы еще раз выходили в пятницу, мисс Прентайс?
— Нет, — ответила мисс Прентайс.
— Вы были в доме? Извините, что беспокою вас всеми этими вопросами, но, видите ли, я действительно хочу знать точно, что делал в пятницу каждый.
— Я была в своей комнате, — сказала она. — Есть две молитвы, которые отец Коупленд посоветовал нам читать после исповеди.
— О, понимаю, — в некотором смущении произнес Аллейн.
2
Аллейн продолжал. С каждым вопросом мисс Прентайс становилась все больше похожа на терпеливую мученицу, но ему удалось получить от нее довольно много информации. В субботу, в день спектакля, она провела утро в ратуше вместе с остальными. Она ушла, когда ушли все, и вместе с Джоуслином и Генри вернулась в Пен-Куко на обед. До вечера она больше не выходила и провела все оставшееся время в своей гостиной. Она вспомнила, как разбудила эсквайра, когда подошло время чая. После чая она вернулась к себе в комнату.
— Вчера утром вы все были в ратуше? — спросил Аллейн. — Кто пришел туда первым?
— Дина Коупленд, пожалуй, — быстро ответил Джоуслин. — Когда мы пришли, она уже была там. Она всегда приходила первой.
Аллейн отметил это у себя в блокноте и продолжал:
— Кто-нибудь из вас обратил внимание на положение и внешний вид рояля?
При упоминании о рояле все Джернигэмы, казалось, пришли в замешательство.
— Мне кажется, что да, — тихим голосом произнесла мисс Прентайс. — Он стоял там же, где стоял во время спектакля. Вероятно, девушки сделали драпировку и поставили горшки с цветами в пятницу. Я рассматривала его довольно подробно, так как… я должна была играть на нем.
— Боже милосердный! — воскликнул эсквайр. — Я вспомнил. Ты бренчала какую-то жуткую мелодию.
— Джоуслин, дорогой, прошу тебя! Я только дотронулась до клавиш — правой рукой. Не левой, — сказала мисс Прентайс со своей сверхкроткой улыбкой на устах.
— Это было вчера утром, не так ли? — спросил Аллейн. — Теперь, мисс Прентайс, прошу вас, постарайтесь вспомнить. Когда вы испытывали рояль, вы совсем не пользовались левой педалью?
— О, теперь я и сама хотела бы это знать. Дайте подумать. Итак, я села за рояль. Полагаю, я пользовалась левой педалью. Мне всегда казалось, что с левой педалью музыка звучит гораздо приятнее. Да, пожалуй, вне всякого сомнения, я пользовалась левой педалью.